Под впечатлением демонстрации в первую декаду января 2022 года цикла передач с многообещающим заголовком «Тридцать лет без СССР», невольно возникло желание напомнить неравнодушным о происходивших и происходящих событиях на юго-западе постсоветского пространства – на территории бывшей Молдавской ССР. Начнем с того, что 24 декабря 2020 года, в канун католического Рождества, начался count down – отсчет времени для вступившего в должность нового (восьмого по счету) президента Республики Молдова — лидера партии «Действие и солидарность» (PAS), гражданки Румынии Майи Санду. Её предшественник Игорь Додон потерпел поражение во втором туре выборов. Что ждет Кишинев с приходом «новой метлы»? Вопрос не праздный. Еще в ходе избирательной кампании гражданка Румынии Санду отличилась публичными требованиями вывода с территории, не находящейся под юрисдикцией Молдовы и де-факто существующей Приднестровской Республики, остатков 14-й армии – Оперативной группы российских войск (ОГРВ) и склада боеприпасов в с. Колбасна. Досталось от Санду и российским миротворцам, которых она также планирует вывести, заменив проводимую миротворческую операцию на подконтрольную Западу миссию гражданских наблюдателей ОБСЕ.
Требования не блещут новизной. И предшественники Санду, кто громче, кто не очень, не уставали твердить о российском военном присутствии в регионе, ссылаясь на фрагменты некоторых документов, в том числе на подпись Ельцина под решениями Стамбульского (1999 г.) саммита ОБСЕ. Не забывают правители Кишинева упоминать и принятие в ООН 2 марта 1992 года Республики Молдова, причем в границах (!) на 1 января 1990 года. Международное сообщество, торопясь зацементировать границами результаты дезинтеграции СССР, при этом проигнорировало факт существования на территории бывшей Молдавской ССР со 2 сентября 1990 года Приднестровской республики, с доминирующим славянским населением. Очевидно, Кишинев расценил это индульгенцией на военное решение противостояния с Тирасполем именно с этой даты, начав полномасштабные боевые действия с применением доставшихся от ВС СССР вооружения и боевой техники.
Существующее ныне противостояние на берегах Днестра имеет более глубокие корни. Понять его суть невозможно без вскрытия причин возникновения. Точкой отсчета является 12 октября 1924 года, когда на 3-й сессии Всеукраинского ЦИКа было принято решение об образовании в составе Украинской ССР автономии с молдавским (!) названием — МАССР. Именно тогда были посеяны зерна будущих драматических событий на берегах Днестра. Они и дали кровавые всходы, превратившие регион в одну из первых «горячих» точек еще до гибели СССР. Она запылала еще до подписания зловещих Беловежских соглашений. Эскалация напряженности нарастала синхронно тенденции Кишинева на выход из Советского Союза и присоединения к Румынии. Единственной возможностью не оказаться в румынском стойле приднестровцы увидели в создании 2 сентября 1990 года самостоятельной союзной республики — ПМССР.
Провозглашение новой республики в составе еще существовавшего на тот момент Советского Союза было осуществлено с соблюдением предусмотренных союзным законодательством процедур. В основу были положены результаты референдумов и решения II -го Чрезвычайного съезда народных депутатов Приднестровья всех уровней.Именно тогда была возможность исправить не соответствующие демографической ситуации действия большевиков в 1924 и 1940 гг., как не оправдавшие себя политически ангажированные решения в отношении территории с доминирующим славянским, а не молдавским населением. Представляется, это помогло бы избежать возникновения вооруженного конфликта или облегчить его урегулирование.
Но этого не произошло… Почему? Ответ содержится в принятом съездом 2 сентября 1990 года «Политико-правовом обосновании создания ПМР», где подчеркивалось, что хотя «историческая реальность состояла в том, что молдаване при создании МАССР составляли лишь 30% её населения», депутаты включили в текст следующую аргументацию:
«Уважая национальные особенности и самобытность культуры молдавской части населения Приднестровского региона, в целях сохранения и развития молдавской нации от полной румынизации второй съезд считает целесообразным придать названию вновь созданной республики национальный статус Молдавской, при этом также подчеркнуть равноправность всех наций и народов в республике, придав названию и географический признак – Приднестровская Молдавская Советская Социалистическая Республика».
Актуально напомнить заинтересованным читателям некоторые страницы истории Молдавии, Бессарабии и Приднестровья. В первую очередь то, что реальная защита населения от постоянных набегов степных кочевников и крымчаков, османского ига и бесконечных войн пришла из России. Начало было положено предпринятым в 1711 году по просьбе молдавского государя Дмитрия Кантемира Прутским походом Петра Первого. Практически весь XVIII век сопровождался войнами с турками и Крымским ханством, которое в 1788 году было покорено и Крым, а затем, по Ясскому мирному договору 1791 года, Бессарабия вошли в состав Российской империи. Именно с этого времени, благодаря православному славянскому государству, начался самый длительный мирный период в истории Бессарабии и Новороссии. Он продолжался почти 130 лет, до начала Гражданской войны 1918 – 1920 годов. Воспользовавшись гибелью Российской империи, Королевская Румыния, являясь союзником России по Антанте в Первую мировую войну, вероломно захватила часть её территории — Бессарабию, отодвинув существовавшую до этого границу Государства Российского с Прута на Днестр. Настойчивые требования Советского правительства об освобождении оккупированной территории злостно игнорировались. И только после предъявленного Румынии 26 июня 1940 года окрепшим Советским Союзом ультиматума, государственная граница страны по Пруту была восстановлена. В результате была устранена реальная угроза румынизации молдавского этноса в Бессарабии, как это произошло после объединения Молдавского княжества и Валахии 1861 году и опубликования Прокламации об образовании румынской нации. С этого времени Молдавское княжество перестало существовать, оказавшись в составе Румынии. Не на это ли намекал Президент В.Путин во время первого визита в Москву президента И.Додона в январе 2017 года, подарив карту древнего Молдавского княжества, в состав которого никогда не входили приднестровские земли Новороссии?
Действительно, именно благодаря изгнанию турок войсками Суворова, молдаване на территории, вошедшей в состав Российской империи Бессарабии, продолжили существование как самостоятельный этнос с присущими ему культурой, языком своих предков и письменности на кириллице, обычаями, традициями и бытом. Такое положение сохранялось до её вероломной румынской оккупации в 1918 году. Когда на карте мира в декабре 1922 года возник Союз Советских Социалистических Республик, в его состав по указанной причине не была включена Бессарабия. Важно подчеркнуть, что Прибалтика, Финляндия, западные территории Украины и Белоруссии также оказались за государственной границей, но только после вынужденного заключения соглашений по результатам завершившейся Первой мировой, Гражданской, Советско-польской войн, ущемляющих интересы СССР. Создание же в 1924 году восточнее государственной границы, т.е. внутри Украинской ССР автономного образования с молдавским названием было политически мотивированным актом. Причем (внимание!) предложение о создании такого образования на землях Новороссии принадлежала находившимся в Москве румынским и бессарабским политэмигрантам. Идея была поддержана героями гражданской войны Г.Котовским и М.Фрунзе в целях оказания революционного воздействия на население Бессарабии.Принятию политически мотивированного решения не помешало даже сопротивление авторитетных противников этого замысла К.Ворошилова и Г.Чичерина, которые 3 марта 1924 года предупреждали, что «…Создание МССР преждевременно в данный момент, так как вызовет экспансионистские устремления румынского шовинизма… усилит позицию румын в споре по вопросу Бессарабии». А их опасения были далеко не напрасны, ибо премьер-министр Румынии К.Братияну вскоре заявил, что создание МАССР «…может быть использовано в будущем для включения этих земель – впервые в истории – в румынский «латинский» политический и культурный ареал». Как показали дальнейшие события, после дезинтеграции СССР именно название «молдавская» в наименовании автономного образования в 1924 году, да и в провозглашенной в 1990 году Приднестровской союзной республики в составе СССР, продолжает иметь для этой части исторической России негативные последствия.
Действительно, включение Приднестровья в состав МССР не могло не создать предпосылок для молдо-приднестровского вооруженного конфликта через 50 лет после политически мотивированного решения. Ибо и после изгнания немецко-румынских захватчиков в состав союзной республики по-прежнему включили Приднестровье. И опять-таки с благими намерениями – с помощью созданного за годы социалистических преобразований экономического потенциала левобережья Днестра вырвать ограбленную оккупантами Бессарабию из нищеты и культурной отсталости. Однако руководство Советского Союза на этот раз исходило не только из политической, но и из экономической целесообразности, отводя Приднестровью роль донора. Кстати, Кишинев, используя непризнание ПМР, продолжает эксплуатировать сохранившийся промышленный потенциал республики и поныне.
Как показало будущее, своими политически мотивированными решениями, причем с нарушениями предусмотренных Конституциями СССР, УССР и МАССР процедур, административно-командными методами большевики заложили «мины замедленного действия» как под советскую, так и под ныне существующую российскую государственность. Одна из них сдетонировала в 1989 – 1992 гг. на территории бывшей Молдавской ССР, привела к вооруженному конфликту на юго-западной окраине русского мира.
Не будем проводить анализа турбулентных событий прошедшего тридцатилетия. Однако обратим внимание на то, что внезапно проснувшийся на фоне президентских выборов интерес к Молдове взломал подернутую хрупким ледком трясину переговорного процесса по урегулированию конфликта. И дело не только в том, что тревога возрастала из-за обостряющего противостояния на Донбассе, происходящего в Белоруссии, кровопролития в Карабахе. Нарушителем относительного спокойствия явилась Майя Санду, внесшая своими заявлениями весомую лепту в тревожные ожидания молдаван как Бессарабии, так и Приднестровья.
Надо отметить, что Кишинев постоянно уклоняется от объективного анализа обстоятельств появления в 1924 году на карте Советского Союза как автономного образования с молдавским названием на территории Новороссии, как и причин последующего присоединения к нему Бессарабии. Там явно не желают справедливо оценить и роль России в сохранении молдавского этноса как в условиях царской монархии, так и советского государства. Не будем идеализировать положение молдаван и представителей других народов в XVIII – XX вв., но отрицать улучшение условий их существования в советское время – кощунственно! Невозможно не признать, что Российская империя, а затем — Советский Союз принимали участие в сбережении самобытного молдавского этноса. Так происходило с 1791 по 1917 год, затем – после завершения румынской оккупации в 1940 году и освобождения от немецких и румынских захватчиков в 1944 году. В условиях наступления мира, благодаря созидательной деятельности тружеников края, помощи Российской Федерации и других союзных республик удалось преодолеть послевоенную разруху и превратить регион в цветущую Молдавию. Вплоть до т.н. «перестройки» ничто не омрачало жизнь её многонационального населения. Более того, политика коренизации приводила к определенным деформациям и созданию в союзных республиках определенных привилегий представителям «титульных» наций. Политические хамелеоны, пробравшиеся в руководство страны в Центре и на местах, готовя ликвидацию Советского Союза, целенаправленно разжигали сепаратистские настроения и русофобию даже там, где националистических проявлений до этого практически не было. В том числе и в Молдавии. Поэтому они были инспирированы, без ведома органов КГБ, созданием «Национальных фронтов». В Молдавии прорумынские настроения, все более агрессивные сепаратистские и националистические проявления вызвали ответное сопротивление трудящихся, которое возглавило интердвижение «Унитате – Единство». Однако его деятельность и общереспубликанское забастовочное движение рабочего класса Бессарабии были купированы усилиями партноменклатуры и спецслужб, а его лидеры вынуждены эмигрировать в Приднестровье. Именно там специфика создания молдавской автономии в 1924 году и союзной республики в 1940 году не могла не вызвать категорического нежелания оказаться вместе с Бессарабией в Румынии. Силовые методы принуждения вызвали нарастающее сопротивление жителей Приднестровья, которое переросло в вооруженное восстание. Его возглавил Объединенный совет трудовых коллективов (ОСТК) — орган возрожденной диктатуры пролетариата. Именно под его руководством было консолидировано сопротивление прорумынским националистам и защита в Приднестровской республике советской власти, тогда еще окончательно не убитой беловежскими заговорщиками и кишиневскими сепаратистами.
Локальные нападения боевиков и полиции Молдовы привели к эскалации полномасштабных боевых действий по всей линии фронта. Последовавшее 19 июня 1992 года вероломное нападение на город Бендеры в первые же дни привели к гибели сотен мирных жителей и защитников города. Кровавые преступления нацистов Кишинева вписаны в историю республики, как дни Бендерской трагедии. Помощь защитникам Приднестровья оказали добровольцы из бывших советских республик, ветераны-афганцы, казаки и даже украинские националисты УНА – УНСО, не без основания считавшие, что там они защищают территорию бывшей Украинской ССР. Все очевиднее становилась и готовность выступить на стороне сражающегося народа военнослужащих дислоцированных на Днестре частей 14-й Общевойсковой армии. Крах вероломного «блиц-крига» по установлению Кишиневом т.н. «конституционного порядка» и обоснованные опасения Кремля, что примеру 14-й армии могут последовать военнослужащие других военных округов подтолкнули к принятию решения о проведении в начале августа 1992 года миротворческой операции по принуждению сторон к миру.
Благодаря посредническим усилиям руководства РФ и введению в регион российских миротворцев боевые действия были остановлены. Вдоль Днестра по всей линии фронта создана Зона безопасности, установлены контрольно-пропускные пункты, противостоящие вооруженные формирования выведены в места постоянной дислокации. До настоящего времени соблюдение режима перемирия обеспечивается российским, молдавским и приднестровским контингентами Совместных миротворческих сил (СМС). Управление ими осуществляется Объединенным штабом (ОШ СМС), а контроль и руководство – трехсторонней Объединенной контрольной комиссией (ОКК), главной задачей которой было и остается выполнение Соглашения «О принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова», подписанного в Москве 21 июля 1992 года президентами РФ и РМ в присутствии президента ПМР. В результате сложились благоприятные условия для урегулирования сложившейся в регионе ситуации мирными средствами. К переговорному процессу под эгидой России, как гаранта мирного урегулирования конфликта между РМ и ПМР, со временем подключились ОБСЕ, Украина, а затем США и Евросоюз. Однако расширение формата от 1+2 (РФ + РМ и ПМР) до 5+2 (РФ, ОБСЕ, Украина, США, ЕС + РМ и ПМР) не только не ускорило продвижение к желаемому результату, а даже значительно осложнило поиск взаимоприемлемых решений.
Тем не менее, в ходе переговорного процесса было подписано немало важных документов. Это и упомянутое Соглашение от 21.07.1992 г., Московский Меморандум от 8.05.1997 г., Одесское Соглашение от 20.03.1998 г., Совместные Заявления от 16.07.1999 г., 9.04-2001 г., 18.03.2009 г. и многие другие. Так что определенные предпосылки для мирного политического урегулирования конфликта были заложены в уже достигнутых ранее соглашениях. Хотя генератором инициатив по сближению позиций сторон в основном являлась Россия, как основной гарант мирного урегулирования, немало предложений исходило и от посредников. Были проекты ОБСЕ 90-х годов ХХ века и украинский «План Ющенко». Но они так никогда и не были полностью реализованы. Ближе всего к практическому решению казался план, заложенный в «Меморандум Д.Козака», предусматривающий урегулирование конфликта через федерализацию Молдавии. Но и его подписание сорвал президент РМ В.Воронин, отозвавший свою подпись под ранее парафированным текстом документа. Причем делал он это после встречи с послом США в РМ в ночь с 24 на 25 ноября 2003 года, буквально за несколько часов до запланированного вылета в Кишинев для его подписания президента России В.Путина. Разумеется, это повлекло заметное ухудшение отношений между ПМ и ПМР, чему способствовал и Закон Республики Молдова «Об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов левобережья Днестра (Приднестровья)» от 22.07.2005 г. Принятый парламентом Молдовы в одностороннем порядке, без согласования с Тирасполем, он оказался мертворожденным актом, который ожидаемо «утонул» в водах Днестра, так и не достигнув левого берега.
Надо отметить, что за столом переговоров обсуждались возможные варианты государственного устройства региона. Речь шла и о создании «общего», «федеративного», «конфедеративного» и даже государства «на принципах ассоциативного членства». Но если приднестровская сторона проявляла сравнительную договороспособность, вплоть до готовности пойти на некоторое ущемление своих полномочий подписанием «Меморандума Козака», то молдавская сторона уперто стремилась к реинтеграции на условиях Кишинева, т.е. на капитуляции Приднестровья. Поэтому не последовало реакции и на проект Договора «О дружбе и сотрудничестве между Республикой Молдова и Приднестровской Молдавской Республикой», который был передан президентом И.Смирновым президенту В.Воронину вместе с политико-правовым обоснованием на встрече в г. Бендеры 11 апреля 2008 года.
О чем это говорит? О том, что главная причина — отсутствие политической воли непосредственно у конфликтующих сторон, ибо самые позитивные проекты не достигнут ожидаемого эффекта, если они не будут серьезно восприняты Кишиневом и Тирасполем. А как это сделать, если все годы существования Республики Молдова, её руководство постоянно генерирует и способствует распространению настроений враждебности, агрессивности, склонности к принудительной, насильственной реализации территориальных притязаний на земли Приднестровья. Продолжаются попытки принуждения его населения и руководства к капитуляции на условиях Кишинева. Применяются разнообразные формы экономического удушения, внесения раскола в поредевшие ряды рабочего класса, разрушения единства органов власти и управления, расшатывания сплоченности и подрыв уверенности приднестровцев в реализации решений референдумов, в воплощении в жизнь его мечты о свободе и независимости.
Более того, анализ поведения руководства РМ показывает, что оно будет продолжать всеми силами цепляться за никогда не входившие в состав Молдавского княжества земли, упорно стремясь реализовать курс на их насильственную «реинтеграцию», всячески пытаясь оторвать этот островок славянского мира от исторической родины. Не в этой ли связи Президент России В.Путин в интервью 12 июня 2020 года телеканалу Россия-1, говоря о последствиях фрагментации СССР для русского народа, отметил, что когда «та или иная республика вошла в состав Советского Союза, то получила в свой багаж огромное количество российских земель, традиционных исторических российских территорий… А если вдруг решила выйти, то не тащила бы с собой подарки от русского народа». Действительно, в более чем в полной мере это относится и к Молдове, но там сделали вид, что не услышали и что этот намек не имеет отношения к ситуации в регионе.
Показательно, что Кишинев неоднократно срывал планируемые встречи руководителей сторон и участников переговоров разных уровней, злостно уклонялся от выполнения даже ранее подписанных соглашений и договоренностей с Тирасполем, чинил и продолжает чинить препятствия в проведение миротворческой операции. Протоколы заседаний ОКК содержат факты обострения ситуации в Зоне безопасности, локализация и урегулирование которых удавалась в рамках командования СМС и ОКК, причем основную роль в этом всегда играла российская составляющая. Усилиями же молдавской стороны контингент российских миротворцев и военнослужащие ОГРВ в настоящее время фактически оказались в положении гарнизона осажденной крепости. И от смены президента Молдовы на гражданку Румынии Майю Санду вряд ли стоит ожидать нормализации и в этом направлении. Ибо лозунг «Чемодан – вокзал — Россия» недавно вновь зазвучал из уст националистов, на сайте нового президента государственный язык изменен на румынский, а агрессивная реакция сторонников Санду на недавнее решение парламента о придании русскому статуса языка межнационального общения, была предсказуема. Не вызывает сомнений, что Республику Молдова ожидают турбулентные внутренние события и неспокойные политические баталии, неизбежно дальнейшее противостояние президента, поддерживающей М.Санду «Партии действия и солидарности» и других прорумынских движений, с парламентом, где сложилось хрупкое оппозиционное большинство «Партии социалистов РМ» И.Додона и его союзников.
Не очень спокойно социально-политическое положение и в Приднестровье, население которого измучено экономическими санкциями и блокадами Молдовы, безмерно устало от них, но не настолько, чтобы капитулировать. В Верховном Совете и Правительстве ПМР доминирует партия «Обновление», подконтрольная национально-ориентированному бизнесу — фирме «Шериф». Обладая всеми чертами современного капиталистического хозяйства, эта мощная многопрофильная структура не занимается максимальным извлечения и присвоения прибыли, а, приспособившись к условиям рыночной экономики, развивает реальный сектор, вкладываясь в модернизацию и техническое обновление приватизированных мощностей. Фирма сумела сохранить практически все крупные предприятия, а значит и рабочий класс, возглавлявший борьбу против прорумынских сепаратистов в 1990 году, с существованием которого и, главное (!), с его ролью в создании и защите республики приходится считаться. В то же время нужно признать, что в ПМР практически отсутствует оппозиция, что объясняется консолидацией общественных движений именно под давлением Кишинева. Что нельзя закрывать глаза на то, что прокишиневский лидер Компартии Приднестровья, компрометирующий её связями с В.Ворониным и И.Додоном, лишен Верховным Советом депутатского мандата после спровоцированного им инцидента с правоохранителями и продолжает находиться в заключении. Или на то, что в госуниверситете закрыта научно-исследовательская лаборатория «Истории Приднестровья», а её руководитель, эмигрировавший из Кишинева бывший активный участник Движения «Унитате-Единство» после его разгрома в 1991 году, уволен. В результате не состоялся планируемый им к 30-летию Республики выпуск 3-го тома «История ПМР».
Так что актуальность урегулирования конфликта для дальнейшего мирного сосуществования Молдовы и Приднестровья, стабилизации обстановки на этих фрагментах бывшей МССР не только очевидна, но и возрастает. Безусловно, условия поиска взаимоприемлемых вариантов стремительно ухудшаются из-за эскалации напряженности в отношениях главных акторов международной политики. Тем более единственно возможной основой прочного мира на берегах Днестра представляется совместное стремление Кишинева и Тирасполя к сохранению молдавского этноса и в Бессарабии, и в Приднестровье. Безусловно, в существующей ситуации такое предложение звучит парадоксально. Но отбрасывать его как неосуществимую фантазию нельзя. Как нельзя закрывать глаза и на то, что в чистом виде молдавский этнос удается сохранять только в пророссийском Приднестровье, а в РМ он в таком виде практически исчез. Что только в Приднестровье в школах продолжают изучать молдавский, а не румынский язык, письменность предков на кириллице и историю Молдавии, а не Румынии. Что только в Приднестровском государственной университете функционирует кафедра молдавского языка и литературы. Невозможно не замечать заботу органов власти всех уровней о сохранении на этом островке славянского мира молдавского этноса с присущей ему спецификой. Что в Приднестровье состоялось многонациональное государство, где реально существует равенство всех этносов, где государственными языками являются молдавский, украинский и русский, где есть и школы с болгарским языком обучения для детей болгар в селе Парканы.
А что в Молдове? Там настойчиво созидалось мононациональное государство, с одним государственным, причем румынским языком, и де-факто существующем неравенстве других этносов. Как и полтора века назад, после растворении Молдавского княжеств в Румынском Королевстве, идет целенаправленная ассимиляция и румынизация бессарабских молдаван, как и проживающих там русскоязычных, составляющих не менее 25% населения! Но если внимательно присмотреться к демографической и социально-политической ситуации в Бессарабии, то отчетливо просматривается наличие оппозиции национально-ориентированных молдаван даже у части политической элиты и органов власти, не поддерживающих курс на объединение с Румынией. Это свидетельствует о существующем стремлении молдаван Бессарабии сберечь свою идентичность, сохранить государственность и суверенитет страны. А именно это и соответствует представлению Тирасполя о будущем региона, НО (!), подчеркиваю, НО (!) при обязательном условии, а именно — признании независимости Приднестровского государства, де-факто существующего уже более 30-ти лет, и полного отказа Кишинева от планов «реинтеграции» на его условиях. А ведь именно такие шаги неоднократно предлагал президент И.Смирнов на всех этапах переговорного процесса, в том числе в переданном президенту РМ проекте Договора «О дружбе и сотрудничестве между Республикой Молдова и Приднестровской Молдавской Республикой». Ответа не последовало из-за неспособности В.Воронина проявить политическую волю и соответствующее историческим реалиям здравомыслие, прекратить принуждение приднестровцев к капитуляции на условиях Кишинева и приступить к выстраиванию двусторонних взаимовыгодных отношений на равноправной основе. Но к консенсусу стороны не приблизились и поныне.
Какой вывод можно сделать из вышеизложенного? Есть ли выход из тупика переговорного процесса? Да, есть. Но для этого исходить надо из необходимости ликвидации нарастающей угрозы суверенитету Молдовы, существующей опасности её поглощения Румынией и перспективы последующей утраты проживающими в Бессарабии молдаванами своей идентичности. Поэтому политической элите Республики Молдова не мешало бы задуматься о том, как сохранить молдавский этнос и суверенитет существующего в Бессарабии государства. Причем при этом взять пример с Приднестровья, где сохранение молдавского этноса, как равноправной части населения, закреплено в Конституции. А значит надо объединить усилия по сбережению молдавского этноса взаимным признанием существования двух равноправных и суверенных государств – Республики Молдова и Приднестровской Республики, как это произошло после мирного разделения Чехословакии на два государства – Чешскую Республику и Республику Словакия. Существуют ли для этого аналогичные условия на Днестре? Безусловно существуют! Но нужен новый импульс с учетом местной специфики, нужно проявление здравомыслия и понимание существующих реалий со стороны Кишинева. Разумеется, ныне успешная реализации такого предложения значительно осложняется обострением кризисных проявлений на Украине, событиями на Донбассе, мечтами Бухареста о Великой Румынии. Поэтому Запад продолжает делать ставку на принуждение, которое чревато возобновлением боевых действий. Допустить этого нельзя. Поэтому выход видится только один – взаимное признание реалий, исходя из существования на территории бывшей Молдавской ССР двух суверенных государств – Республики Молдова и Приднестровской Республики. Понятно, звучит неожиданно, хотя это уже неоднократно предлагал Тирасполь. Представляется, что именно такой вариант полностью соответствует принципам соблюдения прав человека, исключает силовые и иные методы принуждения Тирасполя к капитуляции. А главное – сделает невозможным возобновление кровопролитного вооруженного конфликта по сербско-краинскому или карабахскому сценарию.
Чем можно объяснить упорное нежелание Кишинева участвовать в поиске взаимоприемлемых условий урегулирования? Представляется, что это не позволяют делать реваншисты Румынии. Кроме того, предлагаемый вариант безболезненного урегулирования не соответствует планам НАТО, прежде всего США, представители которых постоянно возглавляют Миссию ОБСЕ в Кишиневе. Её члены, вместе с сотрудниками американского и других посольств стран НАТО в Кишиневе плотно контролируют и направляют развитие событий в нужном им направлении. Очевидно, что после размещения американских войск в странах не только Восточной Европы, но и в Прибалтике, а также по мере милитаризации Украины, будет нарастать стремление превратить Приднестровье в еще один плацдарм НАТО для экспансии на восток. Не исключено, что Бухарестом вынашиваются планы возрождения Транснистрии образца 1941 -1944 года и создания Великой Румынии, со временем вырвав у слабеющей Украины не только Северную Буковину и Одесскую область, но и всю Новороссию, а то и территории до самой Волги? Видимо, не помнят в осмелевшем после вступления в НАТО Бухаресте о бесславном конце румынских армий под Сталинградом. Или после избрания президентом РМ гражданки Румынии Майи Санду призрак союзника Гитлера маршала Антонеску вновь начал дурманить головы современных румынских ястребов и их кишиневских пособников?
Что принесет Молдавии и Приднестровью третье десятилетие XXI века? Войдет ли оно в историю дипломатии долгожданным политическим урегулированием затянувшегося конфликта в этом регионе постсоветского пространства или будут продолжены блуждания в лабиринтах переговорного процесса? Какая судьба ждет созданную по воле народа республику на Днестре, которая стойко отстаивает свое право на международное признание и продолжает упорно стремиться остаться в Русском мире, а не за его пределами? Смогут ли молдаване Бессарабии сохранить свою идентичность, как это осуществлено в ПМР, или их ожидает судьба запрутских молдаван исчезнувшего Молдавского княжества? На эти и другие вопросы возможно даст ответ ближайшие и последующие годы продолжающегося противостояния. Но хочется верить, что выход из тупика переговорного процесса есть, что здравый смысл победит, что будет найден выход, соответствующий историческим реалиям и на берегах древнего Днестра установится мирное и взаимовыгодное сосуществование двух равноправных государств, признанных международным сообществом! Ибо альтернативой миру может быть только война, которая не нужна молдавскому, приднестровскому и другим народам этого уголка Европы. И пожелать, чтобы река Днестр на превратилась вновь в линию фронта, чтобы его воды не окрашивались пролитой кровью, а соединяла мостами дружбы два расположенных на её берегах суверенных государства – Республики Молдова и Приднестровской Республики, равноправных членов Организации Объединенных Наций!