2 февраля 2023 года исполнится 80 лет исторической победе советского народа в Сталинградской битве. Редакция «Правды» знакомит своих читателей с циклом публикаций о битве на Волге кандидата исторических наук Алексея Шахова. В нём автор раскрывает героическую и до сих пор малоизвестную широкому кругу читателей историю защитников самых северных рубежей Сталинграда — 124-й отдельной Краснознамённой стрелковой бригады и оперативной группы войск (Северный боевой участок обороны Сталинграда) под командованием командира этого соединения полковника С.Ф. Горохова.

«Северный бастион» Сталинграда — один из трёх участков обороны 62-й армии и всего Сталинградского фронта, которые не смог сломить враг. Основой для этих публикаций является уникальный архив генерал-полковника Советской Армии В.А. Грекова, комиссара этой бригады, отвоевавшего в огненном Сталинграде целых пять месяцев, а затем более 30 послевоенных лет посвятившего изучению и собиранию материала о вкладе гороховцев в победу на Волге.

Значение Сталинградского перелома в ходе и исходе той страшной, доселе невиданной нашим народом войны, которую мы называем Великой Отечественной, невозможно переоценить. При этом важно подчеркнуть, что в период лета — осени 1941 года при крайне неблагоприятном для Советского Союза начале войны военно-политическое руководство СССР не упустило бразды стратегического управления, без чего были бы невозможны победы ни под Москвой, ни в Сталинграде. Были успешно и в кратчайшие сроки (немыслимые до этого) ценой огромных усилий всего народа решены две стратегические управленческие задачи. Первой из них был перенос индустриальной и военно-промышленной базы в глубь страны. Но не менее важной была вторая задача: формирование стратегического резерва войск.

Его подготовка в глубинных районах СССР была возложена на Главное управление формирования и укомплектования войск РККА во главе с Е.А. Щаденко. Организация и осуществление контроля за ходом формирования и обучения резервных частей и соединений были поручены маршалу К.Е. Ворошилову. В помощь ему была выделена большая группа генералов.

В начале пути

Создание отдельных стрелковых бригад было задумано, очевидно, в то время, когда в ходе Битвы под Москвой выявились трудности в преследовании немцев нашими недостаточно манёвренными стрелковыми дивизиями. От структуры дивизии бригада унаследовала объединение в своём составе частей и подразделений всех родов Сухопутных войск, а от полка — компактность, удобство беспромежуточного руководства боевыми действиями батальонов и дивизионов. Предельно сокращённый состав имели штабы и тыловые подразделения.

Основными отдельными частями и подразделениями бригады являлись: четыре полнокровных стрелковых батальона, миномётный батальон, дивизионы 76-мм пушек, 120-мм миномётов, а также дивизион 45-мм противотанковых пушек с ротой противотанковых ружей, роты разведчиков, автоматчиков и сапёров. Отдельный батальон связи оснащался достаточным количеством средств управления в бою. В зависимости от наличия материальных ресурсов бригада могла использовать конную тягу или автомобильный транспорт. Пожалуй, была найдена удачная в тех условиях организационная структура мобильного, надёжно управляемого стрелкового соединения для боёв на заснеженных полях, в лесистых районах запада и северо-запада страны.

В Генеральном штабе РККА карта восточных областей СССР покрылась цветными овалами и кружками — это были районы новых воинских формирований для фронта. Одно из таких колечек на карте Башкирии стало прообразом 124-й отдельной стрелковой, впоследствии Краснознамённой бригады. Формирование бригады проходило в Южно-Уральском военном округе. Новый военный округ и сам был создан недавно — в декабре 1941 года. Его управление было сформировано из командного состава Орловского военного округа. Штаб округа разместился в городе Чкалове. В состав округа вошли Башкирская АССР, Чкаловская, Западно-Казахстанская, Актюбинская и Гурьевская области. В январе — апреле 1942 года стрелковые, артиллерийские, специальные части формировавшейся 124-й отдельной стрелковой бригады под командованием полковника Сергея Фёдоровича Горохова набирались жизненных сил в снежной колыбели селений Белебеевского района Башкирии.

В народе в дни разгрома немцев под Москвой заговорили о сибирских и уральских полках Красной Армии. В Сталинграде 124-я стрелковая бригада в жестоких боях зарекомендовала себя так, что местные жители стали называть её сибирской дивизией особого назначения. В сущности, это было близко к истине. Ведь ещё далеко от фронта всех ветеранов бригады закалили лютые башкирские морозы и пурга зимы 1942 года. А ещё в рядах формируемого соединения было много кадровых красноармейцев-дальневосточников, хорошо обученных, второго и третьего годов службы в кадровых частях Дальнего Востока. Помимо них, на укомплектование частей 124-й стрелковой бригады предназначались также полные сил молодые новобранцы очередных призывных возрастов из военкоматов Казахстана и Башкирии. Так что при формировании среди рядовых и сержантов насчитывалось не более 14 процентов в возрасте старше 35 лет.

Повезло личному составу молодого стрелкового соединения. Костяком командного состава бригады стали бывалые фронтовики: командир бригады полковник Сергей Фёдорович Горохов, начальник штаба подполковник Павел Васильевич Черноус, начальник артиллерии майор Аркадий Маркович Моцак. Кадровыми были командиры почти всех стрелковых и артиллерийских частей формируемой бригады. В огне пограничных сражений они приобрели закалку, познали горечь отступления, боёв в окружениях, своими глазами видели повадки врага на оккупированной территории.

Некоторые из фронтовиков имели опыт первых наступательных операций Красной Армии. Из госпиталей, училищ, с курсов направлялись в бригаду командиры рот, батарей, взводов. Комиссарами частей, инструкторами в политический отдел прибыли выпускники Военно-политической академии имени В.И. Ленина, краткосрочных военно-политических курсов, работники партийных и советских органов, призванные из запаса. Политбойцами на должности рядового и сержантского состава политуправление округа прислало 135 членов партии. До призыва они работали председателями колхозов, сельских Советов, руководили производственными участками на предприятиях. Словом, не кадры — золото! Но легко сказать: сформировать заново войсковое соединение.

Задачи по размещению частей новой 124-й бригады, обеспечению их призывным контингентом были возложены на Белебеевский РВК. Обеспечение бригады транспортом, строительными материалами, различным имуществом также во многом должно было осуществляться на местных ресурсах. А ведь сам Белебей — глубинка Башкирии, небольшой провинциальный городок районного значения с населением 12 тысяч человек, застроенный в основном одноэтажными домами.

В городе к началу формирования 124-й бригады уже был организован и размещён эвакогоспиталь, который работал весь период войны. Здесь поселились Военно-политическая академия имени В.И. Ленина, Высшие курсы политсостава РККА, находились авиационные склады, батальон охраны, мастерские по ремонту автомашин. Городок принял эвакуированные с запада семьи командного состава РККА. В Белебее просто не было помещений, пригодных для размещения частей формируемой 124-й отдельной бригады!

Снежная колыбель

…На железной дороге Куйбышев — Уфа есть незаметная станция Аксаково. Её название произошло от имени известного писателя XIX века Сергея Тимофеевича Аксакова. В этих местах в далёком 1885 году развернулось строительство Самаро-Уфимской железной дороги. Её трасса проходила около села Надеждино (Дмитриевское имение семьи Аксаковых). В честь столетия со дня рождения писателя С.Т. Аксакова в 1891 году станция обрела своё нынешнее название.

Январь 1942 года. Станция Аксаково. Круглосуточно грохочут железнодорожные составы. Пассажирские останавливаются на несколько минут. Группками по три-пять человек сходят военные со скромными чемоданчиками или вещмешками. На перроне их обычно встречает комендант штаба бригады лейтенант Харин, подтянутый, подвижный, напористый офицер. Он сопровождает прибывших. Одноэтажное приземистое здание в две просторные комнаты. В одной из них — рабочие места командира бригады и начальника штаба. Здесь же уголок военного комиссара бригады.

На груди комбрига полковника Горохова — новенький орден Красного Знамени. Полковник — ровесник века, ему пошёл сорок второй год. В армии — ещё с Гражданской. Окончил академию. Великая Отечественная война началась для него с границы. Тогда он был начальником штаба стрелковой дивизии. Его часть дралась упорно. 23 июня 1941 года ей на некоторое время удалось выбить немцев из советского приграничного города Перемышль. Это был первый город в ходе Великой Отечественной войны, освобождённый, пусть и ненадолго, советскими войсками от врага. А затем начались жестокие оборонительные бои, отступление, окружение. Дивизию в числе первых во всей Красной Армии в июле 1941 года наградили боевым орденом. Тогда же был награждён и начальник штаба С.Ф. Горохов.

В декабре 1941 года теоретически подготовленный, побывавший в боях и вышедший к своим из окружения полковник после соответствующей проверки получил в Наркомате обороны задание подготовить для фронта стрелковое соединение новой организационной структуры. Прибыл фронтовик к новому месту службы, как и все, в простой солдатской шинели. Вещички — в потёртом чемодане. Постель пристроили в углу крестьянского дома.

Но бытовые трудности были несопоставимы с удивительно холодным приёмом местного партийного руководителя. Из воспоминаний Сергея Фёдоровича Горохова: «На станцию Аксаково приехал ночью. До утра пробыл на станции, где меня разыскали несколько, кажется, 8 или 12 человек, лейтенантов, выпущенных из училища и прибывших первыми в Аксаково. Ребята страшно обрадовались моему приезду, так как не были ещё зачислены на довольствие и не знали, куда обратиться. Это было накануне Нового года. Утром я поехал в Белебей к секретарю райкома партии тов. Шангину, которого застал на квартире. И этот «вождь» не предложил мне — фронтовику — не только рюмку водки в честь Нового года, но даже стакана чаю не налил. На улице был чертовский холод, а я проехал на деревенской подводе от Аксакова до Белебея, кажется, 12 километров. Он принял меня сухо, сказал, что мне придётся уезжать обратно в Чкалов. На мои возражения сказал: «Тут прибыл эшелон санбатальона, да и то ушёл обратно. А вы с чемоданчиком, конечно, вернётесь». Так он повёл себя и на бюро райкома 2 января. Вынесли постановление, что мне надо вернуться в Чкалов, так как размещать негде. Я позвонил председателю Башсовнаркома, кажется, Агапову. На 3 января снова назначили заседание бюро и вопрос решили положительно без всяких споров. Сукин сын этот Шангин…»

Создавать новое соединение — 124-ю стрелковую бригаду в январе — апреле 1942 года пришлось абсолютно на пустом месте, без всякой материальной базы, да ещё в лютую, снежную зиму. Было решено штаб бригады разместить на станции Аксаково — в здании школы, а батальоны и дивизионы — в ближайших населённых пунктах Белебеевского района: сёлах Надеждино, Шаровка, Знаменка, Утейка, Слакбаш, Радуга, в совхозе имени Горького, на станциях Глуховская, Максютово. Гарнизонам предстояло расквартироваться и вести боевую подготовку в десятке разбросанных по округе деревенек, заваленных снегом до уровня дымовых труб. Жители тех мест со времени легендарного похода Чапаевской дивизии на Колчака не соприкасались, очевидно, с воинскими частями.

Кроме замечательных людей и желания, не было ничего: ни казарм, ни посуды, ни полигонов, никакой учебно-материальной базы… Казалось, для формирования бригады избран малоподходящий район. Но так могло показаться только при поверхностном суждении, без учёта хранимого в народе таланта и навыка создавать потребные ему формирования так же споро, как он умел соорудить жильё, предприятие, школу.

И дело пошло. В течение января из госпиталей, из резерва воюющих фронтов на станцию Аксаково, где в школе кое-как приютился штаб 124-й отдельной стрелковой бригады, прибывали командиры и политработники для будущих батальонов и дивизионов бригады. Из Аксакова офицеры пешком или на попутных санях добирались в свои будущие гарнизоны. Знание военного дела и у начальников, и у подчинённых — самое различное. Общим было неукротимое желание сколотить боеспособное соединение и поскорее влиться в Действующую армию. Предстояло в короткий срок, за 2—3 недели, подобрать и оборудовать жильё, столовые на 5 тысяч человек, а также изыскать помещения для сотен лошадей. На укомплектование бригады вот-вот должны были прибыть одновременно большой массой кадровые красноармейцы-дальневосточники, новобранцы из Казахстана и Башкирии.

Прибывающих окружала почти голая степь, изрезанная небольшими балками и оврагами, с низкорослым кустарником. Постоянные ветра при 30—40 градусах мороза, глубокий снег. Поэтому под жильё задействовались школьные здания, клубы, бывшие церкви, магазины, частные дома, отдельные колхозные постройки. Рыли даже землянки. Всё, что только можно было приспособить, чтобы люди могли жить и учиться, ремонтировалось, осваивалось, благоустраивалось. Но бригады пока ещё нет. Только номер, штаты, табели и большие хлопоты.

Владимир Александрович Греков, в ту пору комиссар формируемой бригады, особо отмечал в своих послевоенных воспоминаниях: «Всюду, решительно в каждом селе, нас приняли и душевно встретили как родных и близких. Причём патриотизм, отзывчивость проявлялись и у руководителей колхозов, совхозов, председателей сельских Советов, и у массы рядовых тружеников сёл Белебеевского района. Колхозы, совхозы, промысловые предприятия, учреждения района формирования бригады уже отдали фронту почти всё, без чего с горем пополам вели хозяйство. Однако гораздо раньше, чем появились дополнительные повестки, наряды военкоматов и постановления райсоветов, само население, партийные и советские организации, школы приравняли формирование бригады к своим многочисленным ударным заданиям. Делились всем, что имели сами. На каждом шагу ощущалась теплота народной поддержки. Подлинный народный подвиг. Перед нами раскрылось народное сердце населения Белебеевского района».

Большие хлопоты

Зима 1942 года. Башкирия. Белебеевский район. Штаб формируемой 124-й бригады располагается в двухэтажном доме, недалеко от станции Аксаково. На его втором этаже разместились командир и комиссар. На первом — «хозяйство» начальника штаба бригады. Приказ №1 по 124-й бригаде издан 3 января 1942 года, а днём рождения соединения считается 5 января.

Многие должности не укомплектованы и в самом штабе бригады. Есть пишущие машинки, но нет машинисток. Любая бумага в ту пору рождалась в 124-й бригаде с превеликими трудами. Всё писалось от руки, а требовалось, помимо всего прочего, регулярно доносить в штаб ЮжУрВО о ходе формирования.

Комбриг, сколько может человек выдержать без сна, хлопочет: то в штабе, то в районном центре, то по деревням, где предстоит развернуть гарнизоны. Заветная мечта Горохова — подготовить бригаду так, чтобы обязательно выиграть уже первый бой. Он считает, что это предопределит всю дальнейшую военную биографию его детища.

На удивление быстро комбриг успел сдружиться с начальником политотдела батальонным комиссаром Константином Ивановичем Тихоновым. Тот лишь на четыре года моложе командира. По военной мерке — совсем гражданский, только что призван из запаса. Константин Иванович в одном из подмосковных райкомов партии заведовал отделом агитации и пропаганды. Начальник штаба 124-й бригады — подполковник Павел Васильевич Черноус, кадровый военный с академическим образованием и большим опытом руководства штабом. Подполковник Черноус перенёс все тяготы начального периода войны, чудом вырвался из немецкого окружения. С Гороховым они знакомы давно. Для начальника штаба командир бригады — непререкаемый авторитет.

Дверь в комнату командования бригады то и дело открывается. Представляются прибывшие новички. Допоздна не гаснет свет в штабе Горохова. Комбриг знакомится с людьми самых различных жизненных и фронтовых биографий.

6 января довелось и комиссару бригады впервые переступить порог этой комнаты. Владимир Александрович Греков только что ускоренным порядком был выпущен из Военно-политической академии имени В.И. Ленина. Окончил её с отличием. Академия находилась в эвакуации всего в семи километрах от района формирования бригады. Будучи слушателем, был избран секретарём парткома академии. Досрочно (через «шпалу») ему было присвоено звание старшего батальонного комиссара. Но в боях участвовать ещё не доводилось. По возрасту среди командования он был самым молодым — тридцать лет.

«Бог войны»

Штаты бригады были составлены со смыслом. На четыре стрелковых батальона формировалось четыре артиллерийских и миномётных дивизиона. Немногочисленной пехоте придавалась основательная огневая поддержка в зоне от своего переднего края и на всю глубину боевого порядка вражеского пехотного полка.

Начальник артиллерии бригады майор Аркадий Маркович Моцак стал опорой, ближайшим советчиком комбрига по артиллерийским делам. Он окончил Академию имени М.В. Фрунзе. В бригаду прибыл с фронта, где возглавлял артиллерийский штаб. Под стать начарту были все артиллерийские командиры, с добротной теоретической подготовкой, с фронтовым опытом. В биографии командира истребительно-противотанкового дивизиона тридцатипятилетнего капитана Александра Тимофеевича Карташова уже имелось участие в боях на линии Маннергейма и от западной границы до Ахтырки. Для него не существовало понятий «не могу», «невозможно».

Комбриг ставит Карташову его первую задачу как командиру дивизиона:

— Запишите название деревни, где будет формироваться дивизион. Связывайтесь с сельсоветом, парторганизацией. Действуйте энергично по изысканию, подготовке помещений для отдыха и питания людей. Да так подготовьтесь, чтобы с прибытием личного состава на следующий день началась боевая и политическая учёба. Имейте в виду: всю учебно-материальную базу надлежит создать на месте. В бригаде пока получать нечего.

Капитан Сергей Яковлевич Ткачук, командир дивизиона 76-мм пушек, умел добротно сработать, самостоятельно предусмотреть любой нюанс. Почти на каждый вопрос о ходе формирования, обучения дивизиона капитан докладывал: «Это уже сделано, изучено. Это запланировано, прошу проверить». Начальник штаба дивизиона старший лейтенант Иван Яковлевич Рештаненко в артиллерийском деле был не новичок: окончил училище и два курса Академии имени Ф.Э. Дзержинского.

Командир дивизиона тяжёлых миномётов Николай Васильевич Чурилов с первых дней войны стойко сражался с врагом. Из окружения выходил во главе большой группы красноармейцев и сержантов различных частей. С приходом Чурилова в дивизионе все сразу почувствовали энергию и твёрдую руку командира. Артиллеристы между собой удивлялись: как это у Николая Васильевича в любых переделках из дивизиона ничего не пропадало! В жесточайших боях на Волге численность миномётов не уменьшалась, а даже возрастала.

«Золотой фонд» бригады

Когда подполковник Черноус представлял комбригу лейтенанта Графчикова, у того, так же как у комбрига, на груди висел новенький орден Красного Знамени. Осенью 1941 года под Наро-Фоминском лейтенант командовал ротой, потом батальоном. Когда начался разгром немцев под Москвой, батальон Графчикова лихо действовал в авангарде стрелкового полка: обнаружили походную колонну немецкого пехотного полка, тихо ликвидировали разведчиков противника, немецкую колонну подпустили метров на шестьдесят — восемьдесят… Возмездие врагу получилось внезапным и сокрушительным: колонна немцев была частично уничтожена, частично рассеяна. Батальон захватил обоз из семидесяти четырёх фургонов со всеми ездовыми.

За этот бой комбата Графчикова и наградили орденом Красного Знамени. В Наркомате обороны ему приказали убыть в Южно-Уральский военный округ — в 124-ю стрелковую бригаду на должность командира отдельного стрелкового батальона. Пройдёт семь месяцев огненного 1942 года, и батальон капитана Графчикова врастёт в волжский берег, как скала, в центре боевого порядка осаждённой немцами группы полковника Горохова.

В штаб бригады прибыл низкорослый, худенький лейтенант Степан Чупров. В июне 1941 года он был назначен командиром пулемётного взвода. Начало войны, 22 июня, встретил на полустанке в одном километре от города Шяуляя. Уже с утра 24 июня немецкие мотоциклисты с ходу попытались ворваться в Шяуляй. Не вышло: пулемётный огонь взвода лейтенанта Чупрова разметал их по дороге.

А дальше были отход через Западную Двину, бросок к Чудскому озеру, изнурительный марш через болота по западному берегу реки Нарва. Оборонялись около месяца. Во взводе осталось 14 человек и два пулемёта. Чупров заменил погибшего командира роты. Лейтенант первым бросился в атаку, поднимая взвод. Был тяжело ранен.

Израненного лейтенанта красноармейцы вытащили с поля боя, доставили в медпункт. В госпитале Чупрова упрятали в гипс до самой шеи. Через полгода выписали, но признали негодным для службы ещё на 12 месяцев. Лейтенант не согласился категорически и в итоге своего добился: его направили в штаб Южно-Уральского военного округа.

Так оказался лейтенант Степан Чупров на станции Аксаково в штабе 124-й стрелковой бригады. По прибытии он вступил в должность командира пулемётной роты стрелкового батальона. Правда, в роте в то время насчитывалось всего два бойца. Они сноровисто сооружали в помещении школы трёхъярусные нары. Поторапливались. Со дня на день ожидалось прибытие пополнения. В пекле боёв на Волге имя Степана Чупрова ещё не раз встретится историку Сталинградской битвы.

Лейтенанта Михаила Обозного вызвали в штаб инженерных войск Красной Армии с Юго-Западного фронта, прямо с передовой. Он уже командовал в боях сапёрным взводом, ротой, стрелковым батальоном. Генерал расспрашивал Обозного о фронтовой обстановке. Лейтенанту доводилось устанавливать противопехотные малозаметные препятствия: «силки» и «петли», колючую проволоку внаброс. Минировал мосты, броды, участки дорог. Строил командные и наблюдательные пункты. Генерал сообщил Обозному, что ему предстоит теперь послужить в тылу, поучить инженерному делу молодёжь, передать резервам боевой опыт.

На месте нового назначения лейтенант Обозный представился в штабе 124-й бригады. Начальник штаба показал ему на карте населённый пункт для расположения будущей сапёрной роты и поторопил с отъездом. На станции пассажирских поездов в тот день больше не ожидали. Делать нечего — двинулся пешком.

В открытой степи донимал нестерпимый холодище. Перед войной лейтенант не раз участвовал в беге на пять километров. Припоминая былое, пустился бегом. Через 22 километра замелькали тусклые огоньки. Попросился в первый же дом. В сенях растирал снегом лицо и руки, скоблил непослушными пальцами наледь с воротника и плеч. В тепле передохнул, обернул ноги сухими концами портянок и пошёл разыскивать сельсовет. Около полуночи начштаба бригады выслушал по телефону первый рапорт командира зародившейся отныне сапёрной роты. Тогда ещё никто не мог знать, что в боях на Волге Михаил Обозный станет начальником инженерной службы бригады и со своими сапёрами создаст губительный для немцев минный барьер.