25 февраля 2020 года в Москве была проведена международная научно-практическая конференция. Ее инициаторами явились ряд общественных движений и организаций России, в т.ч. и РУСО, а в работе приняли участие ученые нескольких стран (Беларуси, Украины, Казахстана и других). На конференции впервые была заявлена и обоснована необходимость формирования целостной отечественной гуманитарной науки на системных основаниях, чему, как известно, большое внимание уделяли основоположники марксизма-ленинизма, а также другие ученые. Для того, чтобы более детально ознакомиться с проблематикой конференции и высказанными в ходе ее работы идеями, изложенными на более чем 35 п.л., предлагаем вниманию читателя предисловие к сборнику материалов, написанное его научным редактором И.М. Братищевым, а также статью «Становление отечественной гуманитарной науки как целостности: проблемы теории, методологии и практики» которой открывается первый раздел сборника.

***

«По своему содержанию, форме и назначению наука имеет глубоко общественный, коллективный характер. Любая наука – это всегда сумма знаний, достигнутых многими людьми, прошлыми поколениями и современниками; это результат сложного коллективного труда».

С.И. Вавилов

Аннотация. В современной науке важнейшим парадигмозначимым понятием является системность мира, что нашло свое отражение в первом законе системологии – «мир являет собой систему систем». Этот закон отражает содержание и существо всех наук, включая и гуманитарные. Самодостаточное устойчивое развитие России определяется, помимо прочего, формированием наук о человеке и его общественном бытии, получивших название гуманитарных, как единого целого, т.е. как системы. Особое место в их классификации и превращении в целостность занимают две фундаментальные идеи: формационного и цивилизационного анализа исторического процесса, развивающегося на едином временном поле. Последнее определяет уникальность и своеобразие общественного организма, выступающего сложным результатом взаимодействия человека с окружающей его действительностью – природой и обществом. Вне этого взаимодействия, как и вне анализа русского для нас мира и его традиций нельзя осуществить репрезентативное исследование своеобразия России, ее прошлого и будущего.

Ключевые слова: гуманитарная наука, теория, методология, система, системный подход, человек, общество, формация, цивилизация, мировоззрение, духовный код, кибернетика, экология, ноосфера.

Получив приглашение принять участие в работе международной научной конференции «Формирование целостной отечественной гуманитарной науки на системных основаниях», я задался вопросом насколько предложенная повестка способна обогатить наше представление о гуманитарном знании, имеющем, как известно, прямое отношение к современному человеку и обществу. Не запутывает ли она нас и не уводит ли в сторону? Потребовалось некоторое время, прежде чем у меня сформировалось убеждение в том, что к гуманитарной науке надо действительно подходить как к целостности, а ее содержание не может не испытывать на себе «отечественной» специфики. Ведь все мы – россияне находимся внутри огромного русского котла. И попытка построить бытие России и ее экономику по чуждым нам принципам монетаризма и социального дарвинизма, считающих борьбу людей за существование и выживание определяющим фактором общественной жизни, а социальные конфликты, рассматриваемые вне связи с антагонистическими общественными отношениями, «естественными» и неустранимыми, есть попытка «с негодными средствами».

Россия – это народ, территория и власть.

По большому счету, любая страна – это совокупность трех составляющих: народа, т.е. населения государства, жителей страны; территории и власти, наделенной правом подчинять своей воле людей, распоряжаться их действиями и обличенных доверием, как сейчас принято говорить, нужными управленческими компетенциями [1].

В современной России проживает 146,7 млн. человек (на 1 января 2020 года), территория страны 17,1 млн. кв. метров (2/3 находится, в условиях Крайнего Севера или приравненных к ним районах). У нас 1400 городов, 157 тысяч других населенных пунктов. Россия — огромная и самая богатая природными ресурсами страна в мире. Она в числе лидеров по добыче нефти, газа, алмазов, золота, платины, палладия, алюминия, никеля, титана. У нас примерно четверть всех мировых запасов пресной воды, баррель которой по мировым ценам уже сейчас дороже барреля нефти. Её природные ресурсы оцениваются на сегодня в 75,7 трлн. долларов.

Что же касается власти, то ее центральной проблемой, как представляется, остается разбалансированность отношений между государством (на высшем уровне оно представлено совокупной определенностью олигархических групп и кланов, публичным представителем которой выступает президент) и обществом. Это противоречие носит системный характер. Оно не может быть разрешено «косметическими» методами (скажем, поправками в Конституцию), т.е. хитроумными попытками приблизить народ к власти, оставаясь от него также далеко, как далеко находится от Земли Туманность Андромеды.

Многочисленные факты свидетельствуют, что сложившуюся за последние 30 лет либеральную модель жизненного устройства, надо менять. Прежде всего, вернув государство в экономику и избавившись от управленцев, впавших в цифровую деменцию, только и умеющих рассуждать о деньгах и рынке, о том, что свобода предпринимательства (на их языке «бизнеса») всегда якобы предпочтительнее государственного управления, долгосрочной стратегии, планирования, прогнозирования. То есть всего того, что буквально за 10 предвоенных лет сделало советскую страну могучей державой, одержавшей победу (в первую очередь экономическую) над фашистским агрессором, захватившим всю Европу и направившим весь его экономический потенциал против Советского Союза. Не любят нынешние российские руководители вспоминать это десятилетие, как и послевоенные годы, боясь сгореть от стыда перед организаторским талантом И.В. Сталина и его соратников — великих стратегов, государственников и патриотов своей Родины.

Сильное государство, имеющее прочную связь с народом – гарант выживания нации. Кто не понимает этого, тот служит не созидательным, а разрушительным целям. Государство — ключевой драйвер экономического развития страны. Необходимо выбросить в мусорную корзину принцип «больше рынка — меньше государства» и всерьез заняться подъемом экономики, использовав валютно-экспортный потенциал для реального восстановления научно-технического фундамента, создания новых высокотехнологичных отраслей промышленности и индустриальных цифровых платформ. Важно решить, по крайней мере, две проблемы: во-первых, обеспечить формирование нового хозяйственного механизма самодостаточного устойчивого развития страны; во-вторых, безотлагательно разработать и внедрить стратегию опережающего роста, основанную на высоких технологиях, которыми Россия еще владеет в ВПК и ведущих сферах производства (речь идет об атомной, авиационной, судостроительной, ракетно-космической, электронной, частично химической промышленности) и законодательно закрепить их за государством, перекрыв тем самым попытки западных колонизаторов их приватизировать. Пример КНР здесь более чем поучителен.

Следует помнить, что Россия издревле развивалась как государство — цивилизация, скрепленное русским и другими народами, русским языком, многонациональной культурой. Россия укреплялась как государство, умеющее мобилизовывать свои народные силы в минуты тяжких испытаний, начиная с XIII века, подвергавшееся каждое столетие опустошительным нашествиям. Не раз оно было на краю гибели, дважды попадало в кабалу, но каждый раз, перемолов армады захватчиков, выбрасывало их за пределы своей земли.

XXI столетие стало веком глобальной интенсификации всех социально-экономических процессов. Сверхускоренными темпами развивается наука, новейшие технологии, стимулирующие создание нового оружия, более эффективного, чем атомное. Быстрое накопление взрывоопасных инструментов финансово-экономического, энергетического, геополитического противостояния сопровождается резким сокращением потенциала жизнеобеспечивающих средств (нефти, газа). Уже с середины XXI века мир столкнется с трудно преодолимым энергетическим кризисом, усугубленным затуханием Гольфстрима, общий эквивалент которого, по расчетам специалистов, сравним с энергией миллиона атомных электростанций. В этих условиях к тем требованиям, которые общество (народ России) предъявляет сейчас к власти (государству), добавляется еще одно: покончить с попыткой атомизации общества, разъединения людей. Народы России нуждаются в объединяющем их общем деле, общем проекте.

Россия — наша страна и государство российское — наше государство. Мы сами должны его перестроить и обустроить по чертежам отечественных архитекторов, сведенных в единый магистральный проект. Внести в него все лучшее, что было в Советском Союзе: разумное планирование, общенародную собственность на природные ресурсы и все стратегические объекты, продуманную программу обеспечения живучести экономики в любых форс-мажорных обстоятельствах.

Без левоконсервативного поворота с возвращением образования к отечественным традициям и воспитания молодежи на отечественных традициях и ценностях, без внятного образа будущего, идеологии, ориентированной на укрепление в сознании и поведении людей, коллективистских начал и реального гуманизма у России вряд ли есть шансы на выживание как суверенной державы. Вот почему, декларируя необходимость формирования отечественной гуманитарной науки очень важно смыслить теоретические и методологические аспекты этого процесса.

Теоретико-методологические аспекты гуманитарной науки как многоуровневой системы

В широком смысле слова теория (греч. theoria, от лат. theorio – рассматриваю, исследую) – это комплекс взглядов, представлений, идей, направленных на истолкование и объяснение какого-либо явления. В более узком специальном смысле она представляет собой высшую, самую развитую форму организации научного знания (в нашем случае о закономерностях и существенных связях гуманитарного знания), которую характеризует логическая зависимость одних элементов от других и вместе с тем выводимость содержания теории из некоторой совокупности утверждений и понятий. Основываясь на общественной практике и формируя целостное достоверное, систематически развиваемое знание о существенных связях и закономерностях действительности, теория выступает наиболее современной формой научного обоснования и программирования практической деятельности.

Именно это обстоятельство дает ученому возможность, получив определенное знание и опыт, обобщить его, творчески преобразовать и перенести его на новые ситуации, расширяя тем самым горизонты практики. То есть практика выступает не только критерием истинности теории, но и сферой развития последней. В процесс «живого созерцания» объекта она (практика) предполагает включение эмоциональных и эстетических элементов сознания человека, а также систем взглядов на окружающий его мир, т.е. всего того, что в науке принято называть мировоззрением. Теория – это результат интеллектуальных, эмоционально-волевых и деятельностно-практических усилий человека. Она неотделима от этих усилий и поэтому заведомо носит гуманитарный характер, требуя от человека активизации его способностей и творческого воображения.

В процессе созидания и применения теории сформулированное в ней знание способно расширяться (углубляться и одновременно восстанавливаться в целое (интегрироваться). Этот процесс опосредуется совокупностью достижений человечества в производительном, общественном и духовном отношении, духовной культурой конкретного народа и исторически обусловлен. Следовательно, выступая особой и в то же время высшей формой освоения действительности гуманитарная теория в совокупности составляющих ее элементов – философии, истории, филологии, экономики, права, искусствоведения и др. развивается и применяется под воздействием определенных идейно-мировоззренческих и нравственно-эстетических условий, несущих на себе характерные цивилизационные черты и имеющих метафизические особенности [2].

В центре гуманитарной теории лежит совокупность знаний об общественной природе человека, о его системе взглядов на объективный мир, на отношение к окружающей действительности и самому себе. Это означает, что содержание этой внутренне дифференцированной системы знаний, которую, как уже отмечалось, характеризует логическая взаимозависимость элементов, определяется месторазвитием тех или иных цивилизаций, их религиозно-культурными особенностями и расово-этнической составляющей. Вряд ли кому придет в голову оспаривать различия в климатических условиях проживания людей, в религиозно-духовных основах, в языках как звуковых и словарно-грамматических средствах, закрепляющих работу мышления и являющихся орудием их общения.

Следовательно, решая задачу формирования целостной отечественной гуманитарной науки, а по существу целостного теоретического представления об исконно российских особенностях этой науки, следует, как представляется, обозначить: во-первых, структуру отечественной гуманитарной науки как целостности, в которой фиксируется определенное количество элементов (направлений), каждый из которых имеет свой предмет теоретического анализа, но в целом и по отдельности имеют отношение к сознанию человека – способности мыслить, рассуждать и определять свое отношение к действительности как свойство высшей нервной деятельности человека; во-вторых, исходную эмпирическую (опытно-познавательную) основу гуманитарной науки и множество зафиксированных в ней первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов, в своей совокупности описывающих как бы идеализированное о ней представление; в-третьих, логику этой науки, предполагающую соблюдение единого теоретического подхода к исследованию и к анализу ее составляющих, единых логически выверенных правил, доказательств и выводов; в-четвертых, совокупность утверждений с доказательствами, составляющих основной теоретический массив отечественной гуманитарной науки как целостности.

Конструктивным средством развертывания системы единой отечественной гуманитарной науки, одновременно содержащей в себе определенную программу ее исследования и реализуемую, собственно говоря,  в построении ее теории, является идеализированный объект (теоретическая модель) существенных связей общественной реальности. Он (она) может выступать в разных формах, предполагать, либо не предполагать математическую (количественную) интерпретацию, иметь или не иметь ту или иную степень наглядности, но в любом случае идеализация, а значит и ее возможные типы (описательный, дедуктивный и собственно математизированный) позволяет развивать теорию независимо от эмпирических исследований и осуществляться посредством мысленного эксперимента. Это создает условия для проведения теоретического исследования относительно самостоятельно от получения эмпирических данных. Последние же всегда необходимы ученому для опытной проверки теории. Тем не менее сама по себе проверка и оценка с помощью эмпирики не может служить безоговорочным подтверждением правильности теории, как и противоречие теории тем или иным фактам не может служить основанием для отказа от нее. Более того обнаружение противоречия в самой теории (а такое случается) способно послужить стимулом к совершенствованию теорию, включая уточнение ее исходных позиций и даже пересмотр.

Кстати сказать, формирование целостной отечественной гуманитарной науки, вовсе не означает, что речь идет о создании какой-то новой, эксклюзивной теории. Скорее всего можно заявить о необходимости интеграции уже существующих знаний, в центре которых находится человек как высшая ценность, а также о теоретическом осмыслении национальной специфики этой безусловной и неоспоримой ценности, «чуда природы», по словам В. Шекспира. К тому же и сама теория как форма научного, разумного (т.е. отвечающего потребностям развивающегося человека) освоения мира, функционирует в системе отечественной культуры, поэтому ее формирование, развитие и применение всегда связаны с определенными идейно-мировоззренческими, нравственными и эстетическими факторами, имеющими в своем существе гуманитарную природу.

И здесь возникают проблемы, которые, возможно, и не относятся напрямую к интересующим нас вопросам, но тесно с ними связаны. Речь идет об утрате человеком в сверхтехнократичном и стремительно оцифровываемом мире того, что современная наука называет «эмоциональным интеллектом» (ЭИ). Вместо формирования гуманизма (человечности), стремления помочь ближнему, справедливости, эмпатии, основанной на способности распознавать (понимать) чужие чувства, присущей даже животным, альтруизма, т.е. побуждения действовать на пользу других и бескорыстно заботиться об их благе, а также умения договариваться, находить компромиссы, способности предвидеть чужие реакции и т.д., головы людей обильно осыпают сентенциями типа: «ничего личного – просто бизнес», «сперва добейся успеха», «ты этого достоин», «конкурентные преимущества», «в бизнесе нет друзей, а есть только интересы» и т.д. и т.п.

Понятно, что снижение «эмоционального интеллекта» как и известного «Индекса развития человеческого потенциала» (ИРЧП) – это не только побочное действие так называемой «цифровой революции» и новой технологической парадигмы, именуемой «Индустрией 4.0 и 5.0», а прямое следствие отживающей свой век общественно-экономической системы, отличительные черты которой проявляются все явственнее в виде: дегуманизации, индивидуализма, жесткой звероподобной конкуренции, и безудержной экспансии. Было бы опрометчиво в этой связи полагать, что буржуазные ученые-гуманитарии, отказавшись от западно-охранительной функции (назовем ее так), станут с научной добросовестностью изучать проблемы современного мирового развития. Объективно они способны лишь на конструирование апологетических концепций западного образа жизни, в которых научное исследование чаще всего подменяется откровенным оправданием аморального поведения личности («теория расширенного рыночного порядка» Фридриха Хайека, «экономического либерализма» Милтона Фридмана, «демократического капитализма» Майкла Новака) и несть им числа. В этом ряду находится и массированное внедрение в обыденное сознание человека понятий «цифровая экономика», «умная экономика» и др., превращающих большинство людей в цифро- и интернет-зависимых манипулякров. То есть людей в своей основе неблагополучных, стремящихся управлять окружающими их людьми как вещами и относящихся к ним как к вещам. Именно в таких людях концентрируются все проблемы общества, ставшего, по словам психолога Д.А. Смыслова эмоционально депривированным (депривация – недоразвитие чего-то), «завязанными» на различные девайсы, т.е. компьютеры, смартфоны, планшеты и другие устройства. Окружая себя современной цифровой техникой они отдаляются от других людей и не получают удовольствия от общения не только с ними, но даже с животными и растениями. Если количество таких людей будет расти (по всей видимости, так и происходит), то общество станет сначала жестким, а затем и окончательно ожесточится.

Возможно сообществом атомизированных людей легче управлять. Возможно и самим таким людям легче жить в мире условных ценностей, заменяющих им ценности реальные. Но ведь еще А. Смит (1723-90) пришел к однозначному заключению, что система, построенная на конкуренции вряд ли дееспособна. Отсюда вывод: ситуацию надо срочно исправлять. Но как? Думается, для России одним из условий решения этой не простой задачи является сохранение, а в чем-то и восстановление, традиционных ценностей, чему и может способствовать создание целостной отечественной гуманитарной науки. Внимание последней следует сконцентрировать на развитии «эмоционального интеллекта» людей, используя при этом накопленные всем человечеством знания. Следует учитывать, что в процессе эволюции человеческий мозг утроился в размерах. Большая часть этого утроения, по заключению ученых, была направлено на развитие языка, навыков совместной трудовой деятельности, социального взаимодействия, включая вышеупомянутые эмпатию и альтруизм. То есть движущей силой эволюции человека был не только естественный отбор Ч. Дарвина (1809-82), но и все то, что в сложно структурированных социальных группах развивало родовые начала, умение людей кооперироваться и контактировать друг с другом.

Но разве обозначенные выше и многие другие коммуникативные качества людей не несут на себе определенных родовых признаков, не определяют образ мыслей, совокупность умственных навыков и духовных установок конкретного народа? Разве людей не объединяет в народ их общая история, общее представление о национальных интересах и социальной справедливости? И разве в человеческом обществе не складывается вполне конкретный психопортрет людей (русский характер или этнопсихологические особенности китайцев, например)?

Представляется, что ответы на эти вопросы очевидны. А раз это так, то в срочном порядке нам следует гуманизировать (очеловечивать) всю отечественную систему образования и воспитания, избавив ее, в первую очередь, от «реформирования» (читай колонизации), осуществляемого по лекалам западных «партнеров». Их интерес понятен: вытолкнуть российские школы и вузы в «глобальный рынок», и тем самым создать в нашем образовательном пространстве борьбу всех против всех, именуемую конкуренцией; переформатировать образование из всеобщего и обязательного в деинтеллектуализированное, а для небольшой прослойки обладателей денег в элитное; вписать в российское образование такие инструменты колонизации, как: «банкротство», «ликвидация», «сферы влияния», «свои люди» и многие другие, писать о которых нет желания. Как считают многие работники российской средней и высшей школы, система российского образования может и должна играть главную роль в обеспечении идеологической и духовно-нравственной составляющей национальной безопасности страны. «Есть много родов образования и развития, — писал В.Г. Белинский, — и каждое из них важно само по себе, но всех их выше должно стоять образование нравственное».

Представляется, что ключом для решения задачи нравственного воспитания молодежи может стать анализ истории взаимоотношения между математикой (думается, счет появился раньше, чем мировоззренческие обобщения), философией и науками, включившими в себя широкий спектр познавательных направлений человеческой деятельности в области естественно-научного знания – физики, химии, биологии и т.д.

Так, математика (греч. mathematike – знание) – наука о количественных отношениях и пространственных формах действительного мира, в своей абстрактности и всеобщности не отрывается от материальной действительности. По существу, ею изучаются все виды движения материи и все формы социума, являющегося совокупностью гуманитарных отношений. И тем не менее никакая математическая формализация не может с абсолютной точностью отразить конкретную общественную действительность. В гуманитарной науке, имеющей дело с деятельностью людей в специфических общественных и государственных традициях, определяющих их этнопсихологические особенности, математический метод может применяться только в качестве подсобного (например, в форме математической статистики).

Что касается философии (греч. philosophia, букв. любовь к мудрости), то во все времена она была детерминирована социальной действительностью, оказывая активное воздействие на общественное бытие, опираясь при этом на совокупный опыт человечества, на достижения всех наук и культуры в целом. Не подменяя собой частные науки (гуманитарные и естественно-научные), она вооружает их мировоззрением и одновременно общим методом познания, а также теорией мышления. В силу этого философия занимает ключевое положение в системе наук. Именно ею были выдвинуты ключевые положения современной науки: концепция атомизма, идея рефлекса, положение о сохранении количества движения, принцип детерминизма, идея развития и др.

В свою очередь прогресс наука обогащал и обогащает философию. Все крупнейшие научные открытия способствуют развитию философского мировоззрения, совершенствуют методы мышления, а их воплощение в практику требует комбинации естественного и гуманитарного знания. Например, создание нового типа информационных и телекоммуникационных технологий, охватывающих и преобразующих все сферы современной производственной и общественной жизни, формирует возможность для создания систем ИИ (Искусственного Интеллекта), позволяющих имитировать когнитивные (познавательные) функции человека (включая самообучение и поиск решений без заранее заданного алгоритма) и получать при выполнении конкретных задач результаты, сопоставимые, как минимум, с результатами интеллектуальной деятельности самого человека.

В древние и отчасти средние века научные знания по их объекту разделялись на три главных области: природа (физика), общество (этика) и мышление (логика). По окончании средних веков и до конца XVIII века философия раскололась на целый ряд обособленных наук: математику, механику и др., а все области знания стали интенсивно дифференцироваться опять же таки по трем основным разделам: природа, общество и мышление. Первые три четверти XIX века ознаменовались формальным выделением так называемого энциклопедического ряда наук. Им стала «математика-астрономия-физика-химия-физиология-социология». Причем, механика земных тел включалась в математику, психология – в физиологию и т.д., отсутствовал исторический взгляд на природу, считалось, что каждая наука имеет свою абстрактную (теоретическую) и конкретную (прикладную) часть, что позднее было отвергнуто. Тогда же на идеалистических началах был обоснован принцип субординации наук, т.е. на основе развития не природы, а духа (И. Кант, Ф. Шеллинг и особенно Г. Гегель).

Примечательно, что именно в России того времени сложился материалистический подход к синтезу знаний (А.И. Герцен, Н.Г. Чернышевский, В.Г. Белинский и др.). В ряде случаев он страдал односторонностью, поскольку за главное условие общей связи наук принималась лишь одна из сторон познания. Например, пространственной связи вещей и явлений придерживались Е. Чижов, И. Мечников, Л. Берг и другие российские ученые. И лишь несколько позднее в связи с развитием неопозитивизма структуризацию наук стали осуществлять на логико-позитивистском фундаменте. Его отличительной чертой стал отказ от умозрительных рассуждений об обществе, создание «позитивной» социальной теории, долженствующей стать столь же доказательной и общезначимой, как и естественно-научные теории (Сен-Симон, Милль, Спенсер и др.).

Решающий импульс исследованию закономерностей развития науки (в том числе ее гуманитарной составляющей) придал марксизм. Опираясь на созданный ими диалектико-материалистический метод, К. Маркс и Ф. Энгельс преодолели ограниченность диалектики Гегеля и метафизичность Сен-Симона, заложив тем самым фундамент общего теоретического синтеза науки, что позволило им интегрировать три главные области знания: о природе, об обществе и о мышлении.

Так, единым общим для всех понятием «форма движения» Ф. Энгельс охватил различные виды энергии, действующие в неживой природе, и жизнь (биологическую форму движения). Из этого последовала возможность расположить науки в единый ряд: механика…физика…химия…биология и т.д., что подтвердилось открытием в XX веке субатомной (ядерной и квантовой) физики. Прямое отношение к задаче субординирования различных отраслей науки имели и развитие В.И. Лениным принципов диалектической логики. В частности известное ленинское положение о движении познания от «живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике» позволило ученым разработать общую классификацию науки и раскрыть взаимосвязь опять-таки трех основных разделов научного знания: естествознания, общественных (гуманитарных наук) и философии (См. рис. 1).

Рисунок 1. Взаимосвязи между основными разделами науки.

Источник: БСЭ. Третье изд. – Т. 17. – М.: Изд. «Сов. энциклопед.», 1974. – С. 329.

Порядок расположения основных разделов наук, иллюстрируемый рисунком 1, вероятнее всего, складывался в соответствии с исторической последовательностью их возникновения. Сопоставление правой и левой частей рисунка отражает существо принципов объективности и развития. Связи, которые находятся на стыке основных разделов научного знания, но ни в одну целиком не входят, отражены пунктирными линиями. Примечательно, что в данном случае находят отражение наиболее общие и частные законы диалектики, регулирующие взаимодействие природы (неорганической и органической), человека как существа общественного и его мышление, а все науки подразделяются на естественные и гуманитарные (социально-философские).

Гуманитарные науки (в известном смысле науки социальные) занимают особое место в классификации наук, являясь, по определению Ф. Энгельса, «человеческой историей», поскольку каждая из них и есть прежде всего история. Последнюю же можно рассматривать: во-первых, как развитие всего общества во взаимосвязи всех его сторон; во-вторых, как развитие одного или нескольких структурных элементов общества. В первом случае мы имеем дело с собственно историей науки, т.е. с развитием общества на каждом из его исторических ступеней (от первобытного до современного). Сюда же следует отнести археологию и этнографию. Во втором случае формируется и конкретизируется совокупность социальных наук, отражающая взаимосвязь отдельных сторон (элементов) внутренней структуры общества, его экономического базиса и соответствующих политических и идеологических надстроек (См. рис. 2).

Рисунок 2. Конкретизация социальных наук.

Приведенный выше рисунок иллюстрирует объективную последовательность перехода от сложившегося в обществе экономического базиса ко все более высокой надстройке и порядок структурирования социальной науки, включающей в себя и гуманитарный блок наук.

Нельзя не отметить, что в современном гуманитарном знании происходят существенные изменения. Появляется много новых и промежуточных научных направлений, связанных с цифровыми технологиями и кибернетической революцией. Вся наука о природе, обществе и человеке становится системой взаимопроникающих и переплетающихся сфер. На стыках между главными разделами научного знания (см. рис. 1) происходят качественные изменения, обусловленные движением к более высоким и сложным формам взаимодействия социума с природой. Наука постоянно трансформирует структуру и содержание материальной деятельности людей, а процесс производства все «…более выступает не как подчиненный непосредственному мастерству рабочего, а как технологическое применение науки» [3].

Но вернемся к теории и методологии анализа отечественной гуманитарной науки как целостности. Задача теории состоит, как мы выяснили, в постижении своего предмета. Она должна быть развита до уровня, который позволил бы выработать программу познания предмета и стать орудием этого познания. Именно на этом уровне теория становится научным методом – наиболее законченной областью теории. «Метод является практикой, уже обретшей теоретическую форму. Он выражает активность теоретических знаний человека, их целенаправленность на целостное овладение предметом» [4].

Эффективность научного метода как орудия познания определяется степенью овладения им в процессе познания изучаемого явления, охватывающего гуманитарную науку в ее общем, особенном и частном проявлениях. Разумеется, для изучения каждого из этих проявлений гуманитарной науки как системы необходимо соответствующее ранжирование метода, что позволяет учитывать специфику каждого из входящих в эту науку элементов. В этом случае речь идет о методологии, назначение которой – дать четкое, систематизированное знание о законах и категориях, при помощи которых развивающаяся действительность находит свое адекватное отражение в сознании людей. «Под методологией понимается философское учение о методах познания и преобразования действительности, применения принципов мировоззрения к процессу познания, к духовному творчеству вообще и к практике» [5].

В развитии современной методологии как учения о способах организации и построения теоретической и практической деятельности человека (в т.ч. и в гуманитарной сфере, имеющей отношение к человеческому сознанию) все большее место занимают вопросы, связанные с культурно-исторической природой познавательных средств, изменчивостью категорий и понятий, формированием новых познавательных установок (например, кибернетическая революция, самоуправляемые системы, ИИ, робототехника,  нано-, био-, когнитивные технологии и пр.). Эти вопросы начинают включаться в структуру методологических философских представлений. Не ограничиваясь только самим процессом познания, ученые-гуманитарии рассматривают создаваемые инициативно и по заданию властных структур схемы деятельности, направленные на обновление и воспроизводство общественного бытия. Поскольку осуществление новых нетрадиционных схем деятельности (в первую очередь, трудовой) удел все большего числа людей, методология становится важным пунктом осмысления и переосмысления современной культурно-мировоззренческой проблематики. Последняя же преобразуется и трансформируется в значительной мере именно благодаря тому, что осмысление ее методологичности определяется в большей степени, чем это было раньше, общественно-гуманитарным измерением.

Примечательно, что наше время порождает новую методологическую ситуацию тесного переплетения элементов науки и практики при решении крупных комплексных естественно-научных и гуманитарных проблем. Усиливается междисциплинарная взаимосвязь общенаучных направлений методологии, что сближает их с одной стороны, с математикой, а с другой – с философской проблематикой, тем не менее не совпадая с ними. Это неизбежно приводит к мировоззренческой интерпретации основ того или иного исследования и его результатов. При этом возникает необходимость не только интегрировать усилия разнопрофильных специалистов, создав для этого комплексную, синтетическую модель изучаемого объекта (процесса), но и объединить в одной системе научно-теоретические представления и решения, полученные интуитивно-практическим путем в условиях неполноты и неопределенности информации об объекте (типа, например, космических проектов, систем ИИ, робототехники и т.п.).

Так, согласно периодизации, обоснованной Л.Е. и А.Л. Гриниными [6], на начальной (научно-информационной) фазе кибернетической революции (1950-1990 гг.) были осуществлены прорывы в автоматизации, энергетике, в области синтетических материалов, космических технологий, в освоении космоса и морской акватории, сельского хозяйства, но главным образом, в создании электронных средств управления, связи и информации. Это обусловило синтез (сведение в единое целое) гуманитарного и естественно-научного знания. В средней (1990-2020 годы) модернизационной и завершающей — инновационной (2030-2070 годы) фазах и дальше при переходе к другим этапам кибернетического принципа производства процесс исследования тех или иных явлений потребует системного взаимопроникновения гуманитарного и естественнонаучного знания, что позволит осмысливать и описывать широкую сферу реальности под определенным углом зрения, т.е. с позиций определенного методологического принципа (таковы, например, концепция ноосферы В.И. Вернадского или теоретическая кибернетика). Методологические функции такого взаимопроникновения состоят в том, что в научном исследовании оно одновременно усиливает его содержательную ориентацию (такую роль, например, выполняет концепция ноосферы по отношению к проблематике взаимодействия человека, общества и среды), и повышает эффективность уже апробированного в каждой из интегрируемых наук понятийного и математического аппарата.

Значение отмеченных процессов возрастает в условиях: расширения объемов информации и усложнения систем ее анализа (включая способность этих систем к самостоятельной коммуникации и интерактивности); развития систем управления и самоуправления; массового использования искусственных материалов с новыми свойствами; роста степени управляемости сопровождаемого: а) процессами изменения разной природы (включая развитие живого вещества); б) новыми уровнями организации материи (молекулярным, атомным, субатомным); в) миниатюризацией и микроминиатюризацией; г) экономикой ресурсов, энергии и труда в любой области; д) использованием все более умных технологий и тенденций к очеловечиванию их функционала; е) развитием самоуправляемых систем, применяемых для контроля за индивидами и социальными процессами.

Понятно, что перечисленные закономерности современной НТР не могут не влиять на технологии как на совокупность средств, процессов, орудий, посредством которых осуществляется созидательное взаимодействие человека с природой (второй природой) и которые «вскрывают», по словам К. Маркса, «активное отношение человека к природе, непосредственный процесс производства его жизни…» [7]. И поскольку технологии составляют материальную основу различных форм производства и способа воздействия его на природу, а переходом от одной технологии к другой и есть научно-технические (в данном случае кибернетическая революция), являющиеся всеобщим законом развития общественного производства (К. Маркс), постольку методология в широком смысле образует необходимый компонент системно-гуманитарного и естественнонаучного познания процессов преобразования окружающего нас мира.

Цивилизационный и мировоззренческий коды гуманитарной науки

Как отмечалось выше, в основе формирования отечественной гуманитарной науки как целостности лежит слияние двух фундаментальных идей: формационного и цивилизационного рассмотрения исторического процесса, т.е. идей социально-экономического прогресса и многообразия национальных культурных миров. Отчасти формационный и цивилизационный анализ последовательно сменяют друг друга, либо существуют параллельно, но чаще всего они пересекаются.

«Первая (идея. – И.Б.), — утверждает А.Н. Ерыгин, — восходит к рационалистической идее всемирно-исторического процесса в философии и историографии Просвещения, вторая – к идее органического процесса развития самобытного национального романтизма. В историческом мышлении XIX века первая идея трансформируется в ставшее господствующим представление о социально-исторической эволюции (в социологии позитивизма, в различных сциентически ориентированных направлениях конкретно-исторического последования, типа исторической социологии Г.Т. Бокля, Фюстель де Куланжа, К. Лампрехта, В.О. Ключевского и Н.П. Павлова-Сильванского). Вторая идея (цивилизационная) – после критики Ф. Ницше и В. Фильтеем, утвердившегося «историтистского» и позитивистского мировоззрения решительно заявляет о себе уже в XX веке, выступив в форме теории так называемых «локальных цивилизаций» (прежде всего в трудах О. Шпенглера и А.Н. Тойнби) [8].

Не углубляясь в проблематику взаимообусловленности и взаимопроникновения двух указанных выше теорий, отметим, что цивилизация (лат. civilis – гражданский) – понятие в высшей степени эклектичное. В контексте рассматриваемой проблемы нас интересует лишь традиционное его толкование, близкое к понятию «культура» (в XVIII в. французские философы-просветители, как известно, именовали «цивилизацией» общество, основанное на идеалах справедливости и разума). Именно в силу того, что культура любого общества являет собой внутреннее неразрывно взаимосвязанную систему собственной, в т.ч. национальной гуманитарной науки, собственной литературы (пусть даже на уровне фольклора), собственных моральных и правовых норм (пусть в ипостаси табу, поучений, поведенческих норм и т.п.), цивилизация каждого народа отличается только ей присущими чертами, что вовсе не означает отсутствия общих цивилизационных признаков у различных народов. Примером тому может служить русский «Домострой» — выдающийся памятник отечественной словесности XVI века, одно из самых узнаваемых произведений древнерусской литературы в целом [9].

Начиная с XIX века, понятие «цивилизация» трактуется либо как завершающий фазис упадка в развитии любой когда-то целостной и органичной «культуры» (Шпенглер), либо как конкретно-историческое взаимодействие своеобразных замкнутых общественных организмов (Н.Я. Данилевский, Тойнби). Такая трактовка, наряду с рассмотрением цивилизации в качестве этапа эволюции человеческого общества, пришедшего на смену «первобытному варварству» (Морган), остается доминирующей и в наши дни. С гуманитарной точки зрения цивилизация – это специфический набор культурных программ («рабочих чертежей»), формирующих уникальный и самодостаточный общественный организм. Такие программы задаются метафизикой цивилизаций, которая при всем многообразии ее трактовок, в современной философии понимается как учение о наиболее общих основаниях бытия человека в мире, т.е. носит рельефно выраженный мировоззренческий характер.

В этом случае, мировоззрение возникает как сложный результат взаимодействия психически здорового человека с окружающей действительностью – природой и обществом. Оно определяет социальное самочувствие, самосознание личности, ее ценностные ориентации, оценки и поведение и в этом своем проявлении выступает относительно автономной и устойчивой системой качеств, детерминирующих жизнедеятельность человека и обладающих фундаментальными для этой жизнедеятельности функциями. В системе мировоззрения сливаются воедино мысли и чувства человека, побуждение (веление) и действие, сознательное и бессознательное, слово и дело, объективное и субъективное. Что касается идей и идеалов, то они лишь завершают, рационализируют, интегрируют мировоззрение, придавая ему осознанный характер.

На основе обобщения социального опыта гуманитарная наука в совокупности составляющих ее элементов, пользуясь инструментами воспитания и практического общения, призвана формировать специфическую внутреннюю схему, структуру поведения, его матрицу, отвечающую интересам общества. Первичными по отношению к сознанию формирующейся личности являются устойчивые и сохраняющиеся в мировоззренческой системе планы, схемы, программы социального поведения. Элементами его становятся способности, знания, умения, навыки, сноровка, практические способы организации деятельности во времени и т.д. В подростковом и юношеском возрасте система мировоззрения дополняется рациональным мышлением, т.е. системой идеалов, целей и ценностей. Одновременно формируется сфера рефлексии, интроспекции (сопереживания), самопознания личности, в которой систематизируется, оценивается и корректируется, уже ранее сложившаяся мировоззренческая ориентация, а потребности, мотивы, интересы, идеалы, принципы, цели и убеждения становятся элементами этого уровня. Как бы завершающим этапом сформированности мировоззрения становится совокупность объективно осмысленных результатов собственной деятельности, что и воплощается в личностной оценке желаемого и достигнутого статуса уже сформировавшейся личности.

Таким образом, мировоззрение – это фундаментальное социальное качество индивида, формируемое в конкретных цивилизационных условиях. Каждый раз и с каждым новым поколением мировоззрение должно воссоздаваться как задача исторически непреходящая. Для взрослого психически нормального человека система цивилизационных и мировоззренческих установок становится внутренним законом его жизни, обусловливающим его социальное поведение, превращаемое в относительно автономный ответственный акт.

Следовательно, изначально формируясь в исторически сложившихся цивилизационных условиях как некое следствие предшествующих социальных связей и практик людей, мировоззренческие установки преобразуются во внутреннюю потребность индивида, детерминирующие его общественное поведение в виде следования соответствующим идеалам и нормам. Понятно, что катализатором подобного рода превращения служит фундаментальное гуманитарное воспитание человека, поддерживаемое и углубляемое его внутренней позицией. К сожалению, этот процесс может нарушаться внешним манипуляторным воздействием с использованием специфических средств формирования в человеке девиантных моделей поведения, а также экономического, политического и правового принуждения, создания в обществе такой духовной обстановки, которая препятствует культурному развитию человека, распространения препарированной, неполной, неадекватной и фейковой информации.

Итак, предназначение отечественной гуманитарной науки служить системой надбиологических развивающих программ человеческой деятельности, поведения и общения людей, направленных на воспроизведение и изменение социальных условий жизни в ее полезных для общества проявлениях.

Современному российскому обществу, что неоспоримо, требуется: формирование у людей научного знания, направленного на гармоничное развитие россиян; воспитание сознательности граждан и личной ответственности за свои поступки; выработка привычки рассчитывать на себя, искать объективные причины происходящего; соблюдение требований нравственности, а также правил, определяющих духовные и душевные качества человека и т.п. И, разумеется, отечественному менталитету чужды такие «достижения» западной цивилизации, как: порнография и педофилия; легализация легких наркотиков; ювенальная юстиция; узаконенный гомосексуализм; сросшаяся с властью преступность; безнравственные СМИ; низкопробное искусство и многие другие. Формирование у россиян неприятия этих и других подобного рода цивилизационных норм одна из задач отечественной гуманитарной науки как особой формы познавательной деятельности, направленной на выработку объективных, системно организованных и обоснованных знаний о человеке и его месте в обществе. Целостность системы мировоззрения как социального «ядра» личности обеспечивается всей совокупностью материальной и духовной культуры, характерной для той или иной цивилизации.

Отечественная (в широком смысле русская) цивилизация – одна из древнейших и уникальных на планете. Многочисленными исследованиями археологов, антропологов, лингвистов и представителей других наук доказано, что истоки Руси уходят в тысячелетние дали и свои начала обнаруживают в той нерасчлененной этнолингвистической общности, с которой, собственно, человечество и начинается [10].

Формирование отечественной гуманитарной науки, в основе которой лежит цивилизационный и мировоззренческий код русской нации, как исторически сложившейся устойчивой общности людей, классическое определение которой сформулировал еще И.В. Сталин в 1913 году, требует анализа признаков этой нации. Выделяя их, нельзя не учитывать такие консолидирующие особенности русской нации, как многовековая культура, «великий, могучий, свободный» русский язык, духовность, наличие национальной идеи, психологический склад, литература, космизм, широта натуры, удаль [11].

Выделить характерные черты русской духовности и национального характера пытались многие философы и писатели – В. Соловьев, Н. Бердяев, С. Булгаков, Н. Лоеский, Л. Карсавин, Ф, Достоевский, Л. Толстой и многие другие. Особое отношение к этой проблеме сложилось и в постперестроечной России. Появилось огромное количество работ, претендующих на объективность [12]. К корневым основам отечественного этноса в его этнических формах великорусской (получившей после распада древнерусской народности название русской), украинской (малорусской) и белорусской, каждая из которых в конце концов превратилась в самостоятельные народности, относится потребность (в рамках личностного восприятия) в добре (правде). Стремясь к абсолютному добру, русский народ, по словам Ф.М. Достоевского, не возводит относительные ценности, например, частную собственность в ранг «священных принципов», а стержнем правды всегда считает жизнь по совести, т.е. ориентацию на высшие нравственные начала. Надо ли говорить, что для социокультурного типа западной (буржуазной) цивилизации, развивающейся в этике протестантизма, внутренней потребностью была и остается непрерывная и безоглядная погоня за улучшением своего материального благосостояния.

В рамках этих двух типов духовности – западной и русской (евразийской), по-разному трактуется и понимается такая нравственная категория, как свобода личности. В западном либеральном мировосприятии свобода понимается как ничем не ограниченное (кроме норм права) проявление собственной индивидуальности, безграничной инициативы («природа не храм, а мастерская и человек в ней работник» — утверждал Тургеневский Базаров), неуемной энергии, толкающих человека к непрерывному поиску и приобретению все новых благ, к подчинению других людей. Для русского же менталитета, основанного на принципах православия, характерно понимание свободы как свободы духа и жизни по совести [13]. По-другому, нежели на протестантском Западе, складывается у русского человека и отношение к труду и богатству. В отечественной традиции нестяжательство является нравственной установкой бытия, а стремление к чрезмерному потребительству, «жадность к вещам», накопительство, скупость, зависть осуждаются. В традиционном мировосприятии принцип частной собственности на землю полностью отвергается, тогда как право пользоваться земельным участком по принципу «куда топор, коса и соха ходили», т.е. на основе пожизненного наследуемого владения, оказывается более, чем живучим. В отечественном мировосприятии и православном мироощущении труд и трудолюбие, претворение в жизнь трудового идеала, а не рассуждения о душе, являют собой духовно-нравственное содержание жизнедеятельности человека, порождающее подвижническое, «почти религиозное» отношение к труду с твердой верой в его внутреннюю силу, которая со временем свяжет всех людей в одно необозримое целое (М. Горький). «Специфика российской ментальности, — пишет А.С. Панарин, — как раз и состоит в неумении довольствоваться банальностью повседневного благополучия. Любые социальные роли требуют сопряжения с высшим смыслом и немедленно теряют в качестве, если эта связь обрывается» [14].

Таким образом, цивилизационный и мировоззренческий код отечественной гуманитарной науки нельзя раскрыть вне анализа духовного своеобразия и метаисторического сознания нашей нации. Свое проявление они находят, по мнению ученых, в нравственном максимализме, самоуглубленности, совестливости, свободе духа (Л.Н. Горичева), таинственным образом сочетаемых со страстностью и экстремизмом (Н. Лосский), и симфонизмом (Л.П. Карсавин) и другие.

Системные основания гуманитарной науки как целостности

Отчасти этот вопрос был уже затронут. Однако, как представляется, он требует более детального рассмотрения. Так, понятие «система» (от греч. systema – целое), т.е. совокупность элементов, находящихся в отношениях и в связях друг с другом и образующих определенную целостность, претерпев длительную историческую эволюцию, примерно с середины прошлого века стало одним из ключевых философско-методологических и социально-научных понятий. В философии и науке нашего времени оно применяется в качестве инструмента научного познания и остается согласно Ф. Шиллингу и Г. Гегелю, важнейшим требованием диалектического мышления. Богатейший материал по осмыслению философской методологии систем как сложных и развивающихся объектов накоплены марксизмом-ленинизмом.

Что касается прикладного использования понятия «система» в различных областях конкретно-научного знания, то оно началось с создания теории эволюции, затем теории относительности, квантовой физики, структурной лингвистики и др. Здесь нельзя не отметить, что многие положения конкретно-научного анализа систем сформулированы в трудах отечественных ученых – А.А. Богданова, В.И. Вернадского, а также в праксиологии Т. Котарбиньского, в программе построения «общей теории систем», в фундаментальных работах современных российских ученых Е.С. Троицкого [15], А.В. Шушарина [16] и др.

Поскольку понятие «система» имеет широкую область применения, построение и понимание отечественной гуманитарной науки как целостности, предполагает выделение, как отмечалось выше, ее цивилизационных и мировоззренческих качеств, чрезвычайно важно определить принципы (исходные положения, основные идеи), заложенные в ее основании. Прежде всего это принцип целостности, который состоит в принципиальной несводимости свойств системы гуманитарной науки к простой сумме свойств составляющих ее элементов (целостность придает системе новое качество); принцип зависимости каждого из элементов, свойств и отношений гуманитарной науки как системы, от места в ее системе каждого из элементов, функций внутри целого; принцип структурности, позволяющей описывать систему через ее структуру, через внутренние связи и отношения; принцип обусловленности действия (поведения) гуманитарной науки в целом с действием (поведением) ее отдельных элементов и свойствами ее структуры; принцип взаимообусловленности гуманитарной науки и общественной среды, в которой она развивается; принцип иерархичности, означающий, что каждый элемент целостной гуманитарной науки, может рассматриваться как в свою очередь система, а формируемая (исследуемая) система (в нашем случае целостная гуманитарная наука) может рассматриваться в качестве одного из компонентов более широкой системы; наконец, принцип множественности описания гуманитарной науки как системы. Следует отметить, что в силу принципиальной сложности любой системы (гуманитарная наука не может быть исключением), ее адекватное познание требует построения множества различных моделей, каждая из которых может отразить (описать) только тот или иной определенный аспект системы.

С точки зрения содержания гуманитарная наука относится к особому классу так называемых материальных живых социальных систем, чрезвычайно многообразных по типам и формам (начиная, например, от простейших социальных объединений до социально-экономических структур общества). В то же время как продукт человеческого мышления, оперирующего понятиями, гипотезами, теориями и последовательной их сменой, гуманитарная наука – суть система абстрактная. Она включает в себя научные знания самого разного типа. Так например, историческое, логическое и сопоставительное языкознание (лингвистика), ставшая результатом исследования языка как системы, в результате последующих обобщений преобразовалась в общую теорию знаков — семиотику. Интеллектуальная разработка формализованных абстрактных логических систем привела к возникновению металогики и метаматематики, принципы которых широко применяются в кибернетике, программировании, вычислительной технике и т.д.

Думается, одной из главных теоретико-методологических проблем отечественной гуманитарной науки является разработка в рамках системного подхода проблем управления сложными социально-экономическими объектами. С помощью новых (цифровых) технологий. Следует иметь в виду при этом, что системный подход, являясь одним из направлений методологии специального научного познания и социального практики, не существует в виде строгой методологической концепции, а свои эвристические функции выполняет, оставаясь не жестко связанной совокупностью познавательных принципов.  Впервые, как известно, заделы научного осмысления сложных социальных (и биологических) систем были поставлены К. Марксом и Ч. Дарвином. Так, классическим образом системного подхода к исследованию общества как целого и его отдельных сфер служит «Капитал». Использование классиком принципа изучения органичного целого (восхождение от абстрактного к конкретному, единства анализа и синтеза, логического и исторического, выявление в объекте разнокачественных связей и их взаимодействия, синтез структурно-функциональных и генетических представлений об объекте) стали важнейшим компонентом диалектико-метареалистического (системного) научного познания действительности [17]. В свою очередь, теория биологической эволюции Ч. Дарвина стала важнейшей предпосылкой системного осмысления биологических процессов.

Во второй половине XX века ученые выделили особый класс систем, которым стала информация и управляющие системы, послужившие фундаментом возникновения кибернетики [18], а в биологии системные идеи стали использоваться при изучении высшей нервной деятельности, а также в анализе биологических организаций, систематике и некоторых психологических концепциях. В близкой автору этих строк экономической науке системный подход получил распространение в решении задач оптимального планирования экономико-математическими методам, в создании многокомпонентных моделей социальных систем разного уровня, в практике управления на микро- и макроуровнях. В наши дни на системных основаниях построены, по существу, все информационно-компьютерные технологии, начиная с АСУ и АСУП (автоматизированных систем управления), алгоритмизации управления и всей социотехнической деятельности, различного рода информационно-аналитических средств, информационно-коммуникационных и ИТ-технологий вплоть до сетевой экономики и систем диалоговой поддержки запросов (ТРЗ) принятия решений (ДЗЗ), работы группы (АЗЗ), поддержки управления (Managerial Support Systems), работы знания  (KWS) и систем автоматизации делопроизводства (OAS), а также ERP-систем (планирование ресурсов), CRM-систем (управление отношениями с клиентами) и т.д.

Имея в виду цивилизационный и мировоззренческий смысл гуманитарной науки и то, что каждый из ее элементов будь то философия, экономика или право, несет на себе ментальные элементы нашего народа и его Отечества, практическое применение понятий и принципов системного подхода возможно в двояком отношении: во-первых, в качестве условия фиксации традиционных корневых особенностей гуманитарной науки, которые рассмотрены выше; во-вторых, в качестве раскрытия новых предметов изучения и определения структурных и типологических характеристик этих предметов с выделением в них отечественной специфики.

При этом позитивную роль системного подхода к новому гуманитарному знанию, по нашему мнению, находит свое проявление в следующем: во-первых, в расширении круга познавательной реальности по сравнению с уже имеющимся гуманитарным знанием; во-вторых, в возможности создания новой по сравнению с предшествующими схемы объяснения тех или иных явлений действительности, в основе которой лежит раскрытие конкретных механизмов целостности гуманитарного знания, позволяющих определить измеримые (имеющие вполне определенную меру) связи, т.е. отношения взаимной зависимости между элементами нового гуманитарного знания; в-третьих, в допущении не одного, а множественности возможных последующих расчленений гуманитарной науки. При этом критерием обоснованного выбора наиболее адекватного расчленения (отпочкования) гуманитарной науки может служить открытие операционной «единицы» анализа, позволяющее зафиксировать ее целостные свойства, структуру и динамику.

Гуманитарная наука — инструмент управления усложняющимися социально-экономическими системами

Все события последнего времени свидетельствуют, что для преодоления в России стратегической неопределенности необходим самобытный подход к анализу происходящих у нас общественно-исторических процессов, опирающийся на углубленное понимание природы русской цивилизации. Проникновение в сущность последней возможно только на основе сочетания эмоционального и рационального восприятия предмета исследования, то есть цельного знания (в нашей терминологии целостный отечественной гуманитарной науки). Такое цельное знание должно быть дополнено интуитивно-образным восприятием мира, прокладывающим дорогу разуму, определяющим логику исследования, и анализ фактов.

Незаменимым элементом в понимании судеб развития России является любовь к своему Отечеству. Некогда об этом заявил в своих «Заветных мыслях» Д.И. Менделеев — учёный, привыкший, как известно, к строгой научной логике и теоретическому осмыслению окружающего нас мира. «Могу сказать, — писал он, — что знал на своём веку и знаю теперь очень много государственных русских людей, и с уверенностью утверждаю, что добрая половина в Россию не вериг. Россию не любят и народ мало понимает, хотя все без больших изъятий … и действуют и мыслят без страха и за совесть, или, говоря более понятно, теоретическими оправданиями своих действий и мыслей обладают…». Это было высказано более 120 лет назад, но остается крайне актуальным и в наши дни. И сейчас мы видим и слышим тех, для кого Россия их страна и тех, для кого она — «эта страна», «этот народ». Для первых Россия, прорвавшись после 1917 г. в будущее, потерпела временную неудачу, для других — сплошное недоразумение, не имеющее корневой основы [19].

Междисциплинарное и репрезентативное исследование прошлого и будущего русского мира нельзя осуществить вне своеобразия России и её традиций. Совсем не случайно сейчас, когда цивилизационные противоречия, вынесены историей на поверхность, идет агрессивное наступление на основы нашей самобытности. Этот очевидный факт усиленно замалчивается рассуждениями о компьютерно-информационном единстве мира и глобализации. Но надо ли обладать свойствами ясновидения, чтобы не заметить в современном мире не только столкновение геополитических интересов государств, но и противостояние различных духовно-культурных миров Запада и Востока (с выделением в нём североамериканской, китайской и японской составляющих)? И можно ли не видеть, что в этом столкновении разных духовных культур вопрос о судьбе русской цивилизации вынесен на поверхность? В течение многих веков Россия была и остаётся связующим звеном между Западом и Востоком. Сейчас же она переживает кризис, по времени совпавший с противоречиями в развитии мирового сообщества в целом, с нарастающим противостоянием между странами развитыми и развивающимися, с надвигающейся экологической катастрофой, с явно наметившейся тенденцией окончательного ухода капитализма в прошлое.

Тем самым усиливается необходимость формирования целостного представления (сейчас оно разбито, расколота на предметно-определенные части гуманитарных наук или дисциплин) о мире, в котором живет и развивается Россия, о месте, в котором в этом мире занимает русская цивилизация, о необходимости сопричастия каждого к духовному возрождению Державы. Здесь нельзя не отметить, что долгое время сама цивилизационная идея находилась во власти позитивистско-материалистических представлений, вполне достаточных на каком-то витке исторического познания и для определенных целей. Апокалиптические процессы первых десятилетий XXI века потребовали более широкого метаисторического мировосприятия и видения истории России и более объёмных метафизических инструментов её исследования.

Думается, что ключом для проникновения в глубины такой большой своеобразной сущности, какой является русская цивилизации с её славянскими корнями, может стать «целостный подход», который содержит в себе синкретизм (соединение, неразделенность) рационального религиозно-духовного, эмоционального и даже мистического восприятия мира может стать «цельный подход». То есть подход, включающий в понятие мировоззрение всю систему обобщенных взглядов на мир и место человека в нём, на отношение людей к окружающей действительности и самому себе, а также убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности.

Следует отметить, что вопрос о цельном знании русская религиозно-философская мысль пыталась уяснить и разрешить на протяжении XIX и XX веков, творчески осмысливая «наработки» западных ученых. Поэтому, решая задачу создания целостной отечественной гуманитарной науки, нельзя обойти вниманием идеи русской религиозно-философской мысли (В. Соловьёва, С. Франка, С. Булгакова, Н. Бердяева), советских и постсоветских учёных (А. Зиновьева, А. Субетто, Е. Солопова, И. Можайсковой, А. Дугина, А. Ерыгина, Л. Тихомирова, Л. Мечникова) и многих других.

Вместе с тем, исходные методологические предпосылки к анализу обозначенной проблемы содержатся и в работах мыслителей, которые в своем научном творчестве наиболее основательно связали методы метаисторизма с цивилизационным осмыслением развития России и мира (В. Соловьев, Е. Трубецкой, Н. Лосский, С. Левицкий, П. Гайденко, Д. Саднев и другие).

К примеру, Николай Лосский, как один из ярких представителей русского религиозного Ренессанса, считает, что весь мир не только одушевлен, но и теологичен, то есть он подчинен определенной цели. «Вся природа, — утверждает он, — сверху донизу одушевлена. Даже материальные процессы и события творятся деятелями ради достижения какой-либо цели. Они всегда целесообразны или по крайней мере целестремительны. Разница между понятием целесообразности и целестремительности следующая. Называя что-либо целесообразным мы имеем в виду положительные свойства предмета, именно правильно поставленную цель, соответствующие ей средства и действительное достижение цели. А слово «целестремительный» означает лишь то, что событие творится на основании стремления к цели, но цель может быть поставлена ложная или средства могут быть применены неподходящие, и цель может оказаться не достигнутой» [20].

И действительно, можно ли считать верной целью, скажем, преодоление бедности в современной России. Думается, что нет. «Борясь с бедностью, стремясь вырваться из нищеты, — пишет Т. Воеводина, — человек ставит в центр мышления, и в центр жизни всё ту же бедность и нищету… Цель — в маленькой человеческой жизни или в жизни государства – должна формулироваться только положительно» [21]. Таким образом, целью должна быть не борьба с бедностью, а создание условий, обеспечивающих «достойную жизнь и свободное развитие человека» (Конституция РФ, ст. 7). Так было в Советском Союзе, так поступают китайские коммунисты, поставив целью построение к 2049 году «общества среднего достатка».

Но не будем отвлекаться. В контексте рассматриваемой нами проблемы формирования целостной отечественной гуманитарной науки нас интересует не сам по себе метаисторический метод, а его преломление в цивилизационной специфике развития мира и в своеобразии русской метакультуры (цивилизации).

Это предопределяет, во-первых, необходимость исследования проблемы русского космизма, то есть системы взглядов пророческого содержания на будущее человечества, возникших в рамках русской цивилизации в связи с космической жизнью антропосферы Земли, как составной части социосферы и ее связи с цивилизационным, этническим и этатическим (государственным) разнообразием мирового сообщества в контексте противостояния «воинствующему экономизму», монополизму и практицизму западной цивилизации. Здесь нельзя не отметить одну из уже упомянутых книг, посвященных русскому космизму под научной редакцией Е.С. Троицкого, долгие годы возглавлявшего Ассоциацию по комплексному исследованию русской нации (АКИРН) [22].

Во-вторых, углубленные исследования и конкретно-исторический анализ основных этапов развития России с выделением их содержательных аспектов (включая революционные катаклизмы) и с выделением основного содержания русской метакультуры (цивилизации) и Российской государственности на каждом из этих этапов.

В-третьих, изучение советского периода как новой социальной организации, а по существу, нового типа цивилизации, получившей название «советской», конкретизированной и детализированной в трудах и практических действиях В.И. Ленина, а затем и И.В. Сталина. Воплотившиеся в «Красном проекте», советская цивилизация органично вписала в себя все черты цивилизации русской, стала её продолжением и развитием.

В-четвёртых, осмысление и изучение либерализма как политического и экономического вируса (возбудителя заразной болезни), способного вызвать и уже вызывающего необратимые разрушительные последствия во всём мире и в современной России в том числе. Известный русский писатель и философ К.Н. Леонтьев отмечал, что проблема либерализма была знакома в России ещё с «александровских реформ». Он считал, что либерализм с его «омещаниванием» и культом благополучия (по-современному «гедонизма» — наслаждения) — главной опасностью для России. Несколько работ (в частности «Либерализация и демократия», «Две утопии» и другие) посвятил исследованию либерализма В.И.Ленин, утверждавший, что «либералу нужен избиратель, либералам нужна доверяющая ему и идущая за ним толпа…, но политической самостоятельности толпы либерал боится» [23]. По словам советского публициста А.Т. Уварова либерализм приходит в качестве правящей идеологии туда и тогда, где и когда одерживают победу антинациональные космополитические цели.

Наконец, в-пятых, более широкое видение отечественной гуманитарной науки предполагает осмысление духовного кода (наследственного образца, генома) русской цивилизации, возможное только на основе междисциплинарного анализа проблемы — историко-философского, экономического, социологического, социокультурного и правового плана, в котором научные исследования строятся на большом информационном материале (в современной интерпретации Big Data).

Таким образом, обозначенные проблемы (их может быть больше, но никак не меньше) и следует положить в теоретическое основание целостной отечественной (русской) гуманитарной науки, долженствующей стать фундаментом формирования у наших людей системы обобщенных мировоззренческих взглядов на мир и понимание места, которое занимает в нём Россия. Сейчас такое целостное представление о мире, в котором мы живём, разрушено информационной вакханалией и навязываемой нам перекодировкой внутренних устройств (традиций, социальных укладов, поведенческих форматов, ценностных установок, закладываемых   в воспитание, образование, в организацию труда и распределения, в формирование отношения к миру и позиционирование в нем. Именно эта перекодировка позволяет Западу изменять сознание и перепрограммировать людей (в основном молодежь, о чем свидетельствуют события в Беларуси).

Вырабатывая мировоззренческие ориентиры, основанные на духовном коде русской цивилизации, гуманитарная наука должна определённым образом настраивать фильтры сознания людей, формировать в них миропонимание, в котором в обобщенном виде отражается опыт духовного и практического освоения мира. Вместе с тем она призвана формировать у россиян образ будущего. Но и этого не достаточно. Необходим новый тип личности россиян, наделение их способностью нести груз ответственности в условиях жесточайших нападок на Россию, постоянного стресса, двойных стандартов, информационного давления, лжи, обмана и инсинуаций.

«В соревновании цивилизаций (Запад, Ислам, Россия, Китай…), — делал вывод А.М. Чекалин – основатель и главный редактор «Экономической и философской газеты», — после 2000 года выявилась новая сущность русской миссии и новая работа для восходящих сил в XXI веке» [24].

Литература

1.         Чупров В.И., Зубок Ю.А., Романович Н.А. Доверие в саморегуляции изменяющейся социальной реальности. – М.: Издат. «НОРМА», 2019. – 208 с.

2.         Можайскова И.В. Духовный образ русской цивилизации и судьба России (опыт метаисторического исследования). В 4 частях – М.: Вече, 2001.

3.         Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2 изд. – Т. 46, ч. 2 – С. 206.

4.         Туровский М.Б. Диалектика как метод построения теории // Вопросы философии, 1965. – С. 52.

5.         Глаголев В.Ф., Спиркин А.Г. Материалистическая диалектика – методология современной науки. – М., 1968.

6.         Гринин Л.Е., Гринин А.Л. Кибернетическая революция и шестой технологический уклад // Историческая психология и социология истории, 2015, № 1. – С. 172-197.

7.         Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2 изд. – Т. 23. – С. 383 (примеч. 89).

8.         Ерыгин А.М. Восток – Запад – Россия. – Ростов н/Д: Изд. РГУ, 1993. – С. 9-10.

9.         Домострой. Изд. четвертое. Подготовлено В.В. Колесовым, В.В. Рождественской – С. Петербург: Изд. «Мысль», 2014. – 399 с.

10.       См.: Можайскова И.В. Указ. соч.

11.       Троицкий Е.С. Русская этнополитология. Т. 1. – М.: «Граница», 2001 – С. 94.

12.       Можайскова И.В. Указ. соч. Ч. 3 – С. 79.

13.       Платонов О.А. Русская цивилизация. – М., 1995; Экономика русской цивилизации. – М., 1995 и др.

14.       Памарин А.С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XX веке. – М., 1998. – С. 85.

15.       Троицкий Е.С. Русская этнополитология (в трех томах). – М.: Изд. «Граница», 2001. – Т. 1 (452 с.); 2003, Т. 2 (390 с.) и Т. 3 (431 с.).

16.       Шушарин А.В. Полилогия.

17.       Сычев Н.В. Диалектика Капитала. К марксовой критике политической экономии. Процесс производства капитала Т1 (в двух книгах) – М.: Изд. «Родина», 2020 – 604 с. (книга первая) и 476 с. (книга вторая).

18.       Гринин Л.Е., Гринин А.Л. – Указ. статья.

19.       Козиков И.А. Менделеев – не только химик – М.: Изд. МГУ, 2018 – 228 с.

20.       Лосский Н.С. Чувственная интеллектуальная и мистическая интуиция. – М., 1998, — С. 20.

21.       Воеводина Т. Победить в себе бедняка – Завтра, 2020.

22.       Русская идея, славянский космизм и станция «Мир». – Калуга: ГУП «Облиздат», 2000. – С. 310.

23.       В.И. Ленин. Полн. собр. соч. 5 изд. – Т. 21. – С. 233.

24.       Чекалин А.Н. Русская миссия – XXI – М.: ЭиФГ, 2009 – 280 с. См. также: Солопов Е.Ф. Русский вопрос – глобальный вопрос. – М., 2007. – 120 с.