Л.Я.Сорников
Евгений Черёхин
Научно-фантастическая поэма
Пролог
Очнувшись, он лежал в надежде,
Что всё в порядке, раз он жив.
Он вспомнил про удар в подъезде,
Ещё и глаз-то не открыв!
Но знать не мог, что где-то там
Не на Земле, а на планете
Похожей (не одна на свете!)
Его открывшимся глазам
Предстала странная картина
Где он – не он, а половина!
— Однако, что всё это значит?
Конь, поле, небо голубое,
Как у Андрея, надо мною?
Наверно, брежу. Не иначе.
Иль это чья-то шутка злая?
Но чья? И как? Не понимаю.
В башке Черёхина сумбур
Я что — барон? Но я Черёхин!
А конь? А небо? Чересчур
дела, однако, значит плохи:
С чего такая чепуха
мне видится? Валяюсь где-то…
Дорога, конь… Да я ли это?
Я персонаж другой эпохи —
Барон? Да нет же — я Черёхин!
Глава I.
Когда случилась катастрофа
(В Москве спустили алый стяг),
Евгений Юрьевич Черёхин
В Светлове поднял красный флаг.
Немногие с правофланговым
Тогда пришли и встали в ряд,
Но в этой схватке, схватке новой,
Они создали авангард.
Да оказался не последним
В сраженье классов давний бой,
Но ведь наука пораженья
Есть также ценность, как любой
Полезный опыт. Побежденный,
Усвоив горький свой урок,
Вновь станет силой непреклонной,
Непобедимой. Дайте срок.
И потому Е.Ю. Черёхин
Недаром поднял красный флаг.
Он перестроечной эпохе
Стал принципиальный враг.
Но было время, право слово,
Когда он верил Горбачёву.
Страна хотела перемен
И к Горбачу попала в плен.
Как завлекательно звучали
Его призывы и слова!
От них кружилась голова,
Так что в детали не вникали.
(А в них и спрятан Сатана!)
И вот потеряна страна.
И перенёс он, несомненно,
Достойно всех вождей измену —
(Гореть бы им сто лет в аду!)
После московского расстрела.
Он вёл себя беспечно смело.
Ведь был у контры на виду!
Оставив прежнюю работу,
Он на себя взвалил заботу
О помощи своей стране
С товарищами наравне.
Им учрежденная газета
Была нацелена на это.
Он стал политиком всерьёз.
Пришлось работать на износ.
Как лидер, журналист, редактор,
Он был, конечно, дилетант:
Особый нужен тут талант,
И быть здоровым, словно трактор.
Но если взялся ты за гуж,
Не говори уж, что не дюж!
За 49 с лишком лет,
Набравшись знаний и умений,
Он дельный мог подать совет
В проблемах разных направлений.
И встав на новую стезю,
Стремился стать профессионалом
И мастером в большом и малом.
Как убеждённый атеист
Евгений в чудеса не верил.
Он знал, что будет путь тернист,
И что для бед открыты двери.
Но был неправ насчёт чудес:
Войдя однажды в свой подъезд
(Угрозы получал недаром!),
Он был почти убит ударом
По голове. И отключился,
Но всё-таки остался жив,
Врагов тем сильно огорчив.
Сознаньем же переместился
В другую голову.
«Куда, Пока неведомо?»
— Ну да!
Глава II
— Черёхин! Убирайся вон!!
— Кто говорит? Как кто? – Барон!
Ты в голову мою залез!
— В твою? Ты кто? -Я здешний барин!
-Чего же ты с коня-то слез?
— Не слез – свалился, пёс, татарин!
Что ж ты валяешься? – вставай!
— Я не могу… Попробуй ты…
— Что ж, встану, но не забывай,
Что всё — тогда тебе кранты!
-Что есть «кранты»? Мне надо встать,
Не все же тут в пыли лежать!
Черехин встал и отряхнулся.
И вдруг злорадно усмехнулся.
Барон! Скажи, какая дата?
Какой сейчас, к примеру, век?
Что за вопросы, смех и грех.
— Был 19-ый когда-то!
-А год? — 12-ый… с утра!…
Тебе убраться не пора?
Да подожди! А дата, дата?
— Апрель – 20-е число…
Ох! – День рождения у брата!
…Тебе, Черёхин повезло,
Но берегись!
Барон умолк –
В мозгу раздался странный щёлк.
Евгений лишь пожал плечами,
Подумал: «Да пошел ты… к маме!
Еще от пыли отряхнулся
И увидав, во что одет,
Развел руками, усмехнулся:
— Ну, как онегинский «сонет» —
Строфа там о словечках странных
Для русской речи: иностранных:
про «панталоны, фрак, жилет
–Всех этих слов на русском нет».
Но вещи есть! Они на мне!
А я внезапно стал бароном
И барином, в ладу с законом,
Во чистом поле при коне!
Такие факты, брат. А ты вот
Изволь логичный сделать вывод.
Попал я в голову чужую,
Как попаданец – вот беда!
Со мной сыграли шутку злую…
Чьи это шутки, господа?
Напрашивается вывод жуткий:
Никто со мной такую шутку
Не мог, в Светлове учудить!
Тут впору от тоски завыть!
Да, впору было усомниться
В своем неверии, и в миг
Забыть про мудрость мудрых книг
И сразу к Богу обратиться!
Но к чести нашего героя
Он не подумал про такое.
Разжав невольно стиснутые зубы,
Расправив плечи, выпятивши грудь,
Евгений даже выругался грубо
По адресу… Кого-нибудь!
Кого-то ТАМ! Кто, явно, для науки
Проделывает глупые кунштюки!
— Коль можете спасти, — спасите!
Но я же вам не крыса в лабиринте!
Какого чёрта? Я же человек!
Я хомо сапиенс, а вы со мной, как с крысой!
Кто этот гений, молодой иль лысый?
Иль седовласый, как Казбек?
Своим открытием сражён,
Евгений голову повесил.
Так был сражен Наполеон
В сжигаемой Москве известьем,
Что Александр ему не рад,
Что вовсе он ему не брат,
И потому считает вздором
Любые с ним переговоры…
— Вот непонятная земля!
Я победил. Я взял столицу!
И где ответственные лица
«С ключами старого кремля»?
Бывает горек вкус победы,
Коль вслед за ней приходят беды.
Была ещё одна забота:
А что он там – в прошедшем дне?
Труп иль тело идиота?
И каково его жене?
— Но может быть, — мечтал Черёхин, —
Все обошлось и там неплохо?
Я здесь лишь копия, а там
Жив и здоров назло врагам?
Не правда ли, читатель, повезло
Невероятно нашему герою?
А на Земле? Я знаю, и не скрою.
В подробностях, что с ним произошло,
Но надо же и мне передохнуть
Собраться с мыслями. И снова в путь!
Глава III
Продолжу. Значит, наш герой
Остался жив в своем подъезде,
В котором он дневной порой
Стал жертвой подлого возмездья.
Бывает гнев врагов неистов,
Коль речь идёт о коммунистах!
Он почему-то не заметил
(И был сердит сам на себя)
Засаду подлую в подъезде.
— «Как так! При ярком свете дня?»
Очнувшись, он вошёл в квартиру
Однако к городу и миру
Не обратился. Отлежался,
Досадуя, что так попался.
Конечно, знать герой не мог,
Что на скрещенье двух дорог
И на совсем другой планете
Он тоже жив и вновь в ответе
За все, что деется при нём.
Но то, что копией своею
Он обзавёлся, я не смею.
Ему сказать. Он будет прав,
Коль не поверит. Свой устав
И путь у этого героя
На нашей горестной земле.
Мы вспомним и о нём порою,
Прокладывая путь во мгле.
Ведь не о нём моя поэма.
Зовёт меня оставленная тема.
Продолжение следует.