4 октября 2024 года исполнилось 60-лет со дня отправления в отставку Первого секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущёва. По этому поводу высказались многие политики, ряд средств массовой информации, известные журналисты. Моё внимание привлекла в номере «Российской газеты» от 10 октября статья заместителя главного редактора Николая Долгополова. О ней и выскажу некоторые свои соображения.
Признаюсь сразу, что текст статьи вызвал у меня, как говаривал в своё время господин Жириновский, «однозначно» негативную реакцию». Уж очень небрежно статья написана, как бы просто некий «поток сознания», т.е. перечень всем широко известных фактов и домыслов, казалось бы, не требующих даже проверки в каких-либо справочниках. Проще говоря, у автора получилось блюдо вроде своеобразного винегрета из ошибочных фактов и выводов, цитирований высказываний каких-то не очень серьёзных людей. Одновременно с этим в тексте есть и факты, с которыми вполне можно согласиться. Вот такая смесь понадобилась автору для того, чтобы, так сказать, взвесить «чего Никита Сергеевич сделал для страны больше – хорошего или плохого».
В итоге получилось так, что плохого Хрущёв сделал больше, чем хорошего. Судя по моему опыту общения с месье Долгополовым (а оно было, и даже в очень острой форме!), такой вывод просматривался уже в самом начале статьи. Процитирую, чтобы у читателей не было сомнений. «Его с первых дней называли Хрущ, в чем не слышалось почтения, ранее пугливо высказывавшегося к другим вождям». Эту фразу из текста в редакции выставили сразу под заголовком в слегка изменённом виде: «Хрущёва с первых дней пренебрежительно и без почтения называли Хрущ». И это самое «Хрущ», видимо, так понравилось лично Николаю Долгополову, что несколько раз было использовано в тексте.
Но утверждение автора, что так его называли с «первых дней» звучит в его устах достаточно смешно. Ну, откуда вы, уважаемый Николай Михайлович, лично знаете о тех «первых днях», которые начались после выбора Хрущёва Первым секретарём ЦК КПСС 7 сентября 1953 года, если вам на эту дату было всего чуть более четырёх с половиной лет? Известный театральный деятель по этому поводу наверняка произнёс бы своё, вошедшее в театральный обиход словцо: «Не верю!»
Да, Никиту Сергеевича по-разному называли в народе. Это зависело от того, кто и как к нему относился на протяжении всех десяти лет его нахождения у власти. Сегодня ясно, что пренебрежительно-оскорблительным словцом «Хрущ» пользовалась «пятая колонна» тех давних лет из числа партийно-хозяйственной бюрократической номенклатуры. Ею же в не столь далёкие годы было запущено в оборот и ещё одно, оскорбительное уже для миллионов россиян, словечко — «совок»/«совки».
Месье Долгополов (он владеет французским языком!) заявил, что «не претендуя на глубинный анализ», хочет рассказать «чисто по-обывательски, по-советски», что «видел, слышал, помнит». И, действительно, глубинного анализа в его статье нет. Попробую ему в этом смысле немножечко помочь, исходя из моих собственных знаний жизни той эпохи.
Ни в одной из статей об эпохе «оттепели» я не встретил упоминания о том, что Никита Сергеевич терпеть не мог бюрократию. Он ввёл в практику встреч со всякого рода начальниками лёгкую форму социологического опроса. Так вот, весной 1962 года на одной из таких встреч, которую показывали по телевизору, он предложил поднять руки сначала тем, кто считал, что жилищный вопрос в нашей стране ещё не решён, а, потом тем, кто считает, что решён. Я тогда жил в коммунальной квартире трёх подъездного девятиэтажного дома, в котором только лишь процентов 20 составляли отдельные квартиры, все остальные – комнатного заселения. Приблизительно половина участников встречи посчитали (подняли руки!), что этот вопрос у нас решён, вторая половина — нет!
Никита Сергеевич подвёл итог: Те, кто считает, что решён, свои квартиры получили, а остальные, видимо, ещё нет! Да, правящая в стране элита была неоднородна, в ней были два противостоящих течения, со своими лидерами, подпевалами и сторонниками, что и показал этот блиц-опрос!
Позволю себе лирическое отступление, расскажу один забавный случай. В первом полугодии 1964 года я работал слесарем в 11-м цехе завода «Фрезер» и пришёл к выводу, что начальник цеха просто жуткий бюрократ. А как раз в это время «Литературная газета» начала публиковать статьи известного американского экономиста русского происхождения, переехавшего в Советский Союз, Валерия Ивановича Терещенко, который был в Америке и стал в нашей стране первым специалистом по менеджменту, о том, как покончить с бюрократической машиной. Так вот, я первую его статью прочёл, выделил чернилами какие-то части текста, вырезал, а на следующий день, в обеденный перерыв, когда цех опустел, разместил на доске объявлений. Поскольку доска была без каких-либо других материалов, она привлекла внимание работников.
Образовалась толпа читателей, от лицезрения которой у начальника цеха глаза полезли на лоб. Но ведь он не знал, кто её вывесил, поэтому и не решился быстро и публично её снять, но вечером сняли. Вторую статью я разместил тем же макаром и на том же месте на доске объявлений, но уже рано утром, когда первым пришёл в пустой ещё цех.
К моменту появления в печати третьей статьи, в руководстве цеха, видимо, уже знали, из какой газеты статьи. В день выхода очередного номера все «стратегические точки» цеха, из которых была видна доска объявлений, были заняты членами администрации цеха. Так мне впервые показали, что начальственный состав живёт по принципам корпоративной солидарности. В тот момент меня, «доморощенного партизана» не выявили, но если бы засекли, то, как я понял несколько позже, нашли бы возможность «вывести за штат», как говорится, не мытьём, так катаньем.
Да, месье Долгополов вспомнил Хрущёву Карибский кризис и кукурузную эпопею. Ему они кажутся двумя крупнейшими проколами Никиты Сергеевича, хотя на самом деле оба обвинения абсолютно глупые. Почему, собственно, размещение американских ракет с ядерными боеголовками в Италии и Турции, нацеленными на Советский Союз, не угрожали «всему миру» ядерным катаклизмом, а советские на Кубе поставили мир на грань всеобщего уничтожения? Уважаемый Николай Михайлович, надо знать такой факт истории: после окончания конфликта, американцы вывели эти свои ракеты из Италии и Турции, а мы свои с Кубы. В советско-американских отношениях после этого произошло явное улучшение, поскольку власти США признали в Советском Союзе равную себе сверхдержаву.
Насчёт кукурузы вы, Долгополов, написали просто бред. И понятно почему. На мой взгляд, вы из рода советских счастливчиков: окончили небезызвестную школу №1, в сущности, классовое учебное заведение в формально бесклассовом обществе, созданную по инициативе того самого Вышинского, который в июле 1917 года был меньшевиком, будучи военным или полицейским начальником Якиманки, отдал приказ подчинённым в случае обнаружения Ленина немедленно его арестовать. В журналистике вы, Николай Михайлович, пошли по стопам папеньки – спортивного журналиста, тоже спортивный журналист. Т.е. в сельском хозяйстве не разбираетесь. Т.е. не знаете, что у коровы, как говорят крестьяне, молоко на языке. Коровы, как и люди, знают, что повкуснее – сено/солома или кукурузный силос. Любой сельский житель вам скажет, что когда зимой вскрывают силосные ямы с кукурузой и запах от них достигает коровников, бурёнушки тут же поднимают рёв, требуя его незамедлительной подачи. Кукурузу на зерно выращивают на юге России, а на корм скоту везде, где она растёт, даёт зелёную массу.
А, теперь хочу рассказать вам и всем читателям, об одном мало известном подвиге Никиты Сергеевича. Забавным образом о нём рассказал на 107 странице в своей книге «Хрущёвская слякоть» историк Евгений Юрьевич Спицын. «Как считает подавляющее большинство историков и публицистов (приведён их список — В.С.), именно избрание Н.С. Хрущёва Первым секретарём ЦК не только разрушило всю конструкцию «коллективного руководства», официально утверждённую сразу после смерти И.В. Сталина на мартовском пленуме ЦК, но и дало старт коренному переделу власти от государственных структур, прежде всего Совета Министров СССР, к партийному аппарату и «секретарскому корпусу» на местах. Иными словами, та политическая реформа, которая совершенно сознательно была инициирована и проведена И.В. Сталиным, А.А. Ждановым и Г.М. Маленковым на двух Пленумах ЦК — в феврале 1941, а затем в марте 1946 года, де-факто стала «корректироваться» в сторону прежней довоенной модели, где именно партийный аппарат и Секретариат ЦК играли ключевую роль в управлении страной. Иными словами, Н.С. Хрущёв вернул ПАРТИИ (выделено мною — В.С.) право руководить строительством коммунизма в стране».
Между прочим, при нём был разработан и принят Моральный кодекс строителя коммунизма. Его текст есть в Интернете, и не потерял своей значимости. К сожалению, Никита Сергеевич не сумел провести качественную демократизацию самой партии, которая была необходима, чтобы перекрыть возможность прихода к власти таких негодяев, как Горбачёв и Ельцин. Если вспомнить период правления партией и страной при Брежневе, то можно отметить ряд больших экономических и социальных достижений, но задача построения коммунизма была отодвинута в сторону, а строили мы «развитой социализм», при котором часть элиты уже построила для себя бытовое коммунистическое существование, а их ненаглядные детки уже захотели безбрежного капитализма. Об этом в своём романе «Чего же ты хочешь?» рассказал писатель Всеволод Анисимович Кочетов. И вот за это тогдашние негодяи и довели его до самоубийства.
Чтобы завершить статью добавлю некоторое замечание, на необходимости которого настаивает мой внутренний голос. Не буду лицемерить, напишу правду. С уважаемым Николаем Михайловичем Долгополовым я лично знаком с 1997 года, когда он пришёл работать в должности ответственного секретаря в газету «Труд», в которой я отработал уже четыре года в международном отделе. Отношения у нас были для журналистов нормальные, обращались друг к другу по именам Николай и Валентин. А позже мы встретились на улице «Правды», я в газете с этим названием, а он в «Российской газете». Всё было как прежде до первой его публикации о Николае Эрдмане. Он написал, что этого писателя и поэта посадили в сталинский лагерь, где его тамошние садисты заставляли сначала складировать снег с одной стороны дороги, а потом (видимо, сразу после обеда) переносить назад.
Я знал, что Долгополов окончил институт иностранных языков, т.е. их там не учат, так называемому, источниковедению, необходимости перепроверять данные. Я это сделал, и обнаружил, что ни в каком сталинском лагере Эрдман не сидел, его в 1933 году приговорили к трёхлетней ссылке в Енисейск, из которого он через год был переведён Томск. С 1 сентября 1935 года был зачислен в Томгортеатр заведующим литературной частью. После освобождения от наказания в 1936 году жил в Калинине, Вышнем Волочке, Торжке, Рязани. С января 1942 года по январь 1947 года проходил действительную службу в составе военной команды Ансамбля песни и пляски НКВД.
А уважаемый Николай Михайлович Долгополов почти всю ту старую ерунду повторил в новой статье. А я его предупреждал, что нельзя писателю, который пишет об известных героях, допускать такие ошибки, которые бросят тень на эти его нужные народу книги. Не прислушался, ну и допустил ошибку, которая для любого героя могла бы оказаться роковой. Коля, скажу тебе по секрету, балерина Наташа Конюс никогда не была женой Николая Эрдмана, она была женой известного лётчика и писателя Валентина Ивановича Аккуратова.
И, совсем последнее, в сложных ситуациях можно, конечно, последовать твоему совету, Коля, и перекреститься. Но, пуская статью подобно кораблю в плавание, не плохо ещё и ещё раз её внимательно прочитать на предмет поиска возможных огрехов. Мы, журналисты, должны помнить, что мы трактуем прошлое, которое в свою очередь трактует нас!