Исследование процесса развития классовой борьбы за свержение капитализма и строительство социализма – коммунизма в XX-м веке является сильным вызовом для коммунистического движения. Кроме того, это является и его обязанностью, предпосылкой для идейно политической, а во многих странах и организационной реорганизации, в целом для его укрепления, для привлечения передовых наёмных работников, самозанятых, учеников и студентов, для притяжения всего передового, созданного в области науки и искусства. Это является предпосылкой для подготовки к тому, чтобы при наличии революционной ситуации твердо и решительно сделать новый революционный шаг к коммунистическому обществу.

Опыт революционных восстаний на протяжении XX-ого века ещё полностью не освоен, неосмысленны его возможности, недостатки или трудности. Мы считаем, что  это нелёгкое дело, несмотря на то, что КПГ, другие компартии работают в этом направлении. Неслучайно, что аналогичные исторические эпохи, богатые значимыми событиями и сложными социальными процессами, такие как эпоха перехода от феодализма к капитализму или ещё более ранняя — эпоха перехода от рабовладения к феодализму, до сих пор изучаются, открываются и разъясняются важные факты и процессы, привёдшие к качественным изменениям.

Эпоха, ознаменованная началом Первой мировой войны (1914 г.) или победой Октябрьской социалистической революции в России (1917г.), была метко охарактеризована Лениным как «эпоха перехода от капитализма к социализму» за революционное свержение «империализма, высшей стадии капитализма». Однако развитие классовой борьбы на протяжении всего XX-ого века оказалось более сложным, чем, несомненно, победы, оставившие яркие след, такие как Октябрьская революция, разгром фашистских войск под Сталинградом (1943 г.), послевоенный переход 8-и стран Центральной и Восточной Европы к социалистическому строительству, Китайская революция (1949г.), Кубинская революция (1959г.), поражение американского империализма во Вьетнаме (1975г.). Вместе с тем расширение контрреволюционных процессов и реставрация капитализма в конце века не были аналогичным образом предвидены.

75-ая годовщина вступления Красной Армии в Берлин, имеющего решающее  значение, даёт возможность сформулировать некоторые общие размышления в контексте коллективных позиций, выработанных нами на сегодняшний день.

ИЗМЕНЕНИЯ В МИРОВОМ СООТНОШЕНИИ СИЛ КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ ОТ ПЕРВОЙ ДО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Первая мировая война создала почву для революционной ситуации в России, привёдшей сначала к свержению царя (февраль 1917 г.), а затем к столкновению не только с буржуазным Временным правительством, но и с мелкобуржуазными и оппортунистическими силами в Советах, к успешному проведению Октябрьской социалистической революции.

Изначально победа Октябрьской революции не вызвала у Ленина, её теоретического и политического вождя, уверенности в том, что социалистическое строительство утвердится в России, если за ней не последует победоносная революция в Германии.

Однако в Германии не было аналогичного положительного развития событий. Рабочие революционные восстания (самые значительные  в 1918 г. и в 1919г.) не имели победоносного завершения главным образом из-за слабости необходимой подготовки субъективного фактора. И другие революционные восстания, например, в Финляндии, в Венгрии, не имели победоносного исхода. Таким образом, Советский Союз оставался единственным социалистическим государством, на которое около двух лет давила внешняя (империалистическая) контрреволюция, которая снабжала внутренние контрреволюционные силы и активизировала их деятельность.

Затем в период поражения контрреволюционных сил и относительного мира с капиталистическими государствами (не только Германии, но и Антанты), СССР предпринял ряд тактических дипломатических действий (некоторые были предприняты ещё при Ленине, когда он стоял во главе партии большевиков) с главной целью выжить. Таковыми были участие в Женевской конференции, заключение Раппальского договора с Германией, которая переживала последствия Версальского договора, попытка сближения с Китаем и с Сунь Ятсеном — лидером Гоминьдана (именем которого был назван университет в Москве в 1925 году), а также с другими «антиимпериалистическими антиколониальными силами» — не коммунистическими – в ряде стран, таких как Индия, Персия, Афганистан, Южная Африка и т.д.

Но и выбор Новой экономической политики (НЭП)¹ после окончания империалистической интервенции и поражения контрреволюционных движений являлся временным приспособлением социалистической власти и социалистического строительства к исключительно капиталистическому окружению. С этим также связано последующее обострение классовой борьбы в СССР в ходе индустриализации и коллективизации, изоляции кулаков.

Выживание первого и тогда ещё единственного социалистического государства, Советского Союза, непременно требовало, с одной стороны, интернациональной рабочей солидарности, а с другой — относительно неагрессивного отношения капиталистических государств, по крайней мере, открытых для определённых торговых и дипломатических отношений. Причём последние в определённой степени возникли в результате предпочтений социал-демократических правительств, в условиях, когда старые социал-демократические партии обуржуазивались, интегрировались в капиталистические государства.

Таким образом, весь путь Коминтерна в 20-е годы до проявления мирового капиталистического экономического кризиса (1929 г.) несёт на себе отпечаток такого сложного соотношения сил: одно единственное социалистическое государство, поражение революционных рабочих восстаний в европейских государствах (Германия, Венгрия, Австрия), слабые коммунистические партии или другие партии, в рядах которых существуют силы, не порвавшие с социал-демократией. Вместе с тем во многих случаях социал-демократические партии контролируют профсоюзное рабочее движение, в то время как при посредничестве социал-демократов прямо или косвенно продвигаются торговые отношения капиталистических государств с Советским Союзом.

На этой почве и Коминтерн выстраивает линию на создание единого рабочего фронта и открывает путь сотрудничества между коммунистами и социал-демократами сначала «снизу», а затем и «сверху», а также с буржуазными демократическими силами, когда в Италии и Германии в 30-е годы поднимает голову фашизм – нацизм.

По мере того как созревала вероятность новой войны и усиливалась убеждённость в том, что СССР снова станет целью противоборствующих империалистических союзов, росло давление, прилагались усилия для того, чтобы ограничить и изолировать внутренних противников (например, велась борьба против сил контрреволюции и саботажа), но одновременно усиливались и противоречия: принятие Конституции 1936 года, которая расширила избирательное право для лиц буржуазного происхождения, но главное, она меняла принцип проведения выборов, и таким образом был осуществлён переход от производственного принципа к территориальному, сделаны тактические шаги в сторону капиталистических правительств со стороны СССР.

Вышеописанные оценки были коллективно сделаны КПГ, и они подробно изложены в документах съезда (XVIII съезд КПГ) и более обстоятельно в четырехтомном Очерке истории КПГ (1918 – 1949г.г.), который был обсуждён и принят на Всегреческой конференции.

Краткое напоминание о них делается для того, чтобы лучше понять условия, мировой расклад сил во время зарождения Второй мировой войны. Сегодня становится очевидным, что требуется более глубокое исследование вопроса о том, как  Компартия Советского Союза  и в целом Коминтерн предвидели обострение классовой борьбы, как они предвидели то, где должна сложиться революционная ситуация: в какой стране или группе стран, на каком континенте, после мирового капиталистического экономического кризиса  1929 – 1931г.г., после нового кризиса 1937 года. Они полагали, особенно сильно после Второй мировой войны, что это коснётся полуколониальных, колониальных, политически зависимых стран, в основном стран Азии, а не Европы.  

Однако Вторая мировая война явилась порождением и продолжением Первой мировой войны, и она шла на большей части европейской территории. И хотя обе мировые войны велись между капиталистическими государствами за передел рынков, колоний и полуколоний, во Вторую мировую войну было втянуто и единственное социалистическое государство. Оно было непосредственной целью интервенции со стороны фашистской Оси, целью, которую не обуздал другой блок капиталистических государств. Напротив, второй блок дожидался такой интервенции со стороны первого блока стран, которая, с одной стороны, нанесла бы удар по Советскому Союзу, а с другой — ослабила бы Германию и свела бы на нет её планы в отношении второго блока стран. Это проявилось в том, что Великобритания и Франция заключили Мюнхенское соглашение с Германией и Италией в сентябре 1938 года, а также в том, что произошли другие события, такие как сознательная задержка (на 9 месяцев) открытия Западного фронта с высадкой в Нормандии.

Ответом на Мюнхенское соглашение стало подписание через год пакта Молотова- Риббентропа (август 1939 года). После нападения фашистского блока на Францию, после бомбардировок Великобритании и совершения нападения на Советский Союз было достигнуто соглашение между СССР, США и Великобританией, а также принято решение о роспуске Коминтерна, обоснование которого было проблематичным, так как объективно такое решение способствовало отрыву освободительной антифашистской вооружённой борьбы от борьбы за завоевание революционной рабочей власти.
В итоге Советский Союз нанёс сокрушительный удар по силам фашистской Оси. Даже некоммунистические силы, независимо от степени их классовой политической сознательности, признавали, что Сталинградская битва стала решающей в исходе Второй мировой войны. Впоследствии освобождение Красной Армией стран, оккупированных силами Оси, усилило политическую борьбу местных рабочих и народных сил.

Иначе говоря, к концу Второй мировой войны, уже осенью 1944 года произошло важное изменение в международном соотношении сил: один блок расколотой международной империалистической системы был на грани поражения, Советский Союз не был изолирован и имел большое влияние, по крайней мере, на  международный рабочий класс, а другой блок капиталистических государств, остриём которого были США и Великобритания, представляется «демократическим»  союзником СССР, но методично работает над тем, чтобы вновь ослабить его.

В этих новых условиях Советский Союз добивается нового, более благоприятного соотношения сил главным образом на своих западных рубежах.

Таким образом, переговоры между государствами-союзниками различными по классовому признаку (СССР – США – Великобритания) касались не только борьбы с вражескими силами, но и перспективы перемирия с воюющими силами (какие государства Оси будут подписывать соглашения, на каких условиях и т.д.).  По существу, антифашистская коалиция затрагивала и вопросы послевоенного политического устройства этих стран.

Безусловно, классовая борьба пронизывала противостояние между СССР и капиталистическими государствами — США и Великобританией — и в процессе переговоров. Советский Союз был заинтересован в том, чтобы соседние страны образовали с ним более крепкий союз и пошли по пути социалистического строительства, напротив,  США и Великобритания были заинтересованы обеспечить капиталистическое господство в как можно большем количестве стран в Европе, в любом случае в Средиземноморье, на Балканах и, особенно в Греции.

Все последующие данные, полученные из архивов капиталистических государств, а также из архивов СССР, указывают на то, что руководство и службы «союзников» капиталистических государств уже в самый разгар войны лихорадочно работали на «завтрашний день» с чисто классовой ориентацией на укрепление капитализма. Это касалось и их целей в отношении СССР, они разрабатывали планы и действия по разъеданию социализма изнутри, используя приближение к СССР через свои различные дипломатические, военные, экономические представительства и учреждения. Одновременно они закладывали фундамент новых империалистических союзов, финансово-политических организаций (Всемирный банк, МВФ), межгосударственных союзов, таких как ОЭСР, ООН, посредством которых они стремились дезориентировать советскую внешнюю политику, выхолостить классовый характер. Они также готовились к использованию в новых империалистических войнах нового оружия, как например, атомную бомбу, которую, кстати, они испытали в Японии без какой-либо военной надобности, а просто для того, чтобы пригрозить СССР. Но и после окончания войны они быстро перешли к более явным агрессивным действиям, примером тому являются Доктрина Трумэна, которая, по существу, ознаменовала начало периода «холодной войны», план Маршалла по капиталистическому экономическому восстановлению Европы и ,в частности, ФРГ, а затем и создание военно-политического блока НАТО. Они воспользовались замешательством или полной дезориентацией, имевшей место в стратегии международного коммунистического движения, в стратегии десятков компартий стран, вовлечённых тем или иным способом в войну (Греция, Италия, Франция, Бельгия, Австрия и т.д.), дезориентацией, вызванной антифашистским альянсом, и таким образом выиграли время, особенно в критический для дестабилизации буржуазной власти период 1944 – 1945 г.г.

Однако и оппортунистические тенденции в коммунистическом движении в таких странах, как США и Великобритания стали причиной лишения коммунистического движения возможности проявлять столь необходимую пролетарскую интернациональную солидарность со странами, в которых сложилась революционная ситуация, такими  как Греция и Италия. Напротив, компартии США, Великобритании, Франции стали носителями катастрофической для рабочего движения идеи о поддержке антифашистских или антимонополистических буржуазных правительств.

Бесспорно то, что к концу Второй мировой войны революционное рабочее движение оказалось без революционной стратегии. Этому способствовала и идеологизация внешней политики СССР, даже его тактических манёвров, за которую ответственность несёт и сама КПСС.

Сегодня можно сказать, что некоторые позиции СССР на переговорах о послевоенном будущем не соответствовали реальной динамике развития событий, в результате мы можем сделать вывод о том, что это не благоприятствовало усилению социалистической перспективы как в самом СССР, так и в других странах. Такими предложениями были, например, «принципиальное согласие на расчленение Германии» (февраль 1945 г.)², принципиальное согласие на посредничество других государств в переговорах о сотрудничестве между первыми постфашистскими или постоккупационными правительствами и буржуазными политическими силами, находящимися в эмиграции (например, Польши, Югославии), переговоры (между Великобританией, США, СССР) о совместном контроле над послевоенными политическими процессами в потерпевших поражение странах фашистской Оси (н-р, в Болгарии, Румынии, Венгрии, Италии) или в странах, подвергшихся фашистской оккупации, таких как Греция, Югославия.

СКАТЫВАНИЕ К «МИРНОМУ СОСУЩЕСТВОВАНИЮ»

Одним из актуальных  является вопрос о том, как определяется внешняя политика рабочего государства, строящего социализм в неблагоприятных  условиях, т.е. в условиях империалистической агрессии, в окружении мощных капиталистических государств. Мы уже сегодня должны заняться изучением этого вопроса, проявлять хладнокровие при анализе свершившихся фактов, чтобы быть более проницательными, более диалектичными, менее эмоциональными, рассматривая сложные события с учётом исторических данных.

Внешняя политика СССР по отношению к капиталистическим государствам определялась текущими потребностями в защите  его от внешних и внутренних врагов.

В данных исторических условиях проявляется противоречие: классовая идейно-политическая цель защиты СССР как рабочего государства вынуждает делать выбор во внешней политике, который отчасти не совпадает с международным масштабом классовой борьбы, например, договор о перемирии, торговое соглашение, дипломатические отношения и т.д. Безусловно, такие действия не должны подразумевать ослабление классовой борьбы в капиталистической стране, с которой социалистическое государство ведёт торговлю.

Эти вопросы занимали Советскую власть с первых лет её становления. Как было уже сказано, они стали более сложными в дальнейшем после поражения революций 1918 – 1923 г.г. в Европе.

Но и в целом в истории противоборства между различными государствами, имеющими одинаковый классовый характер, имели место разные тактические ходы во внешней политике. То есть мы видим, что выбор союзников принимает конъюнктурный характер, договора служат интересам каждого данного государства, это происходит и в истории XVIII  и XX века, где нет социалистического государства. Такая тактика во внешней политике капиталистических государств продолжается в течение XX  века, хотя Советский Союз постоянно являлся их общей стратегической целью. Но и со стороны новообразованного советского государства были предприняты безуспешные попытки заключить совместные договоры о  перемирии между государствами Антанты, Германии и т.д. в Первую мировую войну. Таким образом, логика заключения договоров между классовыми соперничающими государствами (с одной стороны, СССР, а с другой — Великобритания, США, а затем и Франция) для обеспечения послевоенного мира не была  беспрецедентной. Разница состояла в том, что во Второй мировой войне переговорная позиция СССР была сильнее, в то время как сильным был и классовый страх капиталистических государств по поводу революционных процессов в ряде стран, включая Грецию, Италию. Последующие события показывают, что за вынужденными и конъюнктурными дипломатическими действиями со стороны капиталистических «союзников» стояли подготовка к развязыванию так называемой «холодной войны»,  подстрекательство контрреволюционных сил в ряде стран, таких как Польша, Венгрия, Югославия, позже Чехословакия, но и любой ценой нейтрализация вооружённых народных сил в Греции и Италии. Бесспорно, партийное и государственное руководство СССР не успокаивалось, но придавало большее, чем требовалось значение общей борьбе с немецким фашизмом. Необходимо выяснить, придерживалось ли оно проблематичной логики, согласно которой ослабление Германии (лишение её военной промышленности или её расчленение и т.д.) могло стать фактором стабилизации мира при преобладании реалистичных, «миролюбивых» антифашистских буржуазно-демократических правительств в ряде капиталистических стран.

Очень скоро было подтверждено, что фактором империалистической агрессии был не только немецкий (или итальянский, японский и т. д.) национализм, но и общая тенденция капиталистических государств к расширению своих территорий или, по крайней мере, своего влияния и контроля над преимущественной эксплуатацией природных ресурсов и рабочей силы на территории других стран.

Впрочем, поэтому и в последующие десятилетия США, Великобритания, Франция были такими же воинственными в Африке, в Азии, в Латинской Америке, стараясь избегать военных столкновений на своих территориях.

Безусловно, за их противоборства расплачивались в основном кровью, нищетой, миграцией народы стран, которые ещё не создали мощные капиталистические государства (полуколонии или военные или монархические диктатуры, которые сотрудничали с одним или другим лидирующим капиталистическим государством). А также расплачивались их войска, как например, войска США во Вьетнаме.

Уже с 1940-х годов, к концу Второй мировой войны, советские дипломатические и переговорные шаги, но и позиция по отношению к другим компартиям не были освобождены от проблемы идеологизации внешней политики СССР. То есть были теоретизированы стратегически конкретные политические решения — проблема, которая отрицательно повлияла на развитие международной классовой борьбы за победу социализма.

Оценка соотношения сил, сложившегося в результате образования государств и их территориального оформления после Второй мировой войны, в также их политического устройства, сделанная компартиями и самой КПСС, не соответствовала реальной действительности.

Нереалистичная оценка соотношения сил в Европе и в мире – не только с точки зрения соотношения между капиталистическими государствами, но и между капитализмом и социализмом – была отражена в документах XIX съезда КПСС, а затем и в документах Международных совещаний коммунистических и рабочих партий. Был недооценен европейский империализм (например, Великобритании Франции), часто считалось, что руководство европейских стран являлось подручным и покорным США, была недооценена возможность их послевоенного восстановления. Была переоценена роль СССР и 8-и новых государств в Европе в мировом соотношении сил в классовой борьбе между капитализмом и социализмом, в то время как, скорее всего, было недооценено наличие революционной ситуации в других странах, например, в Греции, в Италии.

Советские документы, документы компартий капиталистических государств и их Международных совещаний и в последующие десятилетия, в 1950-е, 1960-е, 1970-е годы, показывают глубокую проблему  внеклассового объяснения войны и мира, выразившуюся и в такой формулировке как «мирное сосуществование» между социалистическими и капиталистическими государствами с буржуазно-демократическим правлением.

Представители различных оппортунистических  течений и в нашей стране часто полемизируют с позицией КПГ по поводу отсутствия революционной стратегии Международного коммунистического движения в ходе Второй мировой войны, нашей оценки относительно идеологизации внешней политики СССР. В качестве  основного аргумента они приводят тот факт, что в 8-и странах Центральной и Восточной Европы впоследствии были созданы «режимы народной демократии», некоторые из которых в процессе были признаны  формой революционного рабочего государства — «диктатурой пролетариата». Этот аргумент необоснован, а также он не подтверждается ни изначально заявленными программными намерениями этих правительств, ни историческим ходом событий (столкновения между рабочими и буржуазными силами).

Соглашения о перемирии явно были направлены на формирование смешанных правительств (из буржуазных и коммунистических сил), которые будут проводить  буржуазно-демократическую программу. Конечно, очень скоро обострилась борьба, она склонилась в сторону революционных рабочих сил, но оставила на себе значительный отпечаток терпимого отношения к капиталистическим силам: не был полностью устранён наёмный труд, а с начала 1960-х годов широкое распространение получили дискуссии о «рыночном социализме», «хозрасчете» и т.п. С другой стороны, в таких странах, как Греция, вооружённая освободительная борьба была зациклена на линии примирения с буржуазными антифашистскими силами, на таких соглашениях, как Ливанское и Казертское соглашения.

Несомненно, в последующем десятилетии обострилась классовая борьба. Международный империализм не смирился с соотношением сил, зафиксированным в договорах по итогам Второй мировой войны. Обострилась классовая борьба и внутри Советского Союза. Это нашло отражение и в теоретических совещаниях КПСС, например, в экономическом совещании (1952 г.), в процедурах выдвижения Генерального секретаря ЦК после смерти Сталина, и выразилось в появлении  правого оппортунистического уклона на ХХом съезде КПСС (1956 г.), в его влиянии на целый ряд компартий, включая и КПГ (на 6ом расширенном пленуме того же года).

О РОЛИ РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЛИЧНОСТИ

Правый уклон в КПСС был обоснован борьбой против «культа личности», а аналогичный уклон в КПГ был оправдан осуждением «сектантской линии», по существу, вне закона была поставлена самая героическая политическая борьба с внутренними и внешними реакционными силами.

Преобладание правого оппортунизма привело к сознательному использованию нападок на руководящие лица, чтобы изменить общий климат, зная, что массы – от этого не избавлены и передовые, коммунистические силы – склонны мифологизировать или демонизировать своих вождей, почти полностью возлагать на них ответственность за победы и за поражения соответственно. Безусловно, в значительной степени то же самое делают и буржуазные штабы в отношении лидеров, как раз используют эту тенденцию масс, удобную для них, чтобы сохранить власть нетронутой, жертвуя даже  своими руководящими личностями.

Нас интересует связь революционной руководящей личности и конкретных социально-экономических, политических условий, в которых она развивается, растёт, действует как революционная личность.

Бесспорно, этот вопрос требует изучения, нельзя сказать, что он в полной мере теоретически обобщён, в то время как исторический опыт КПГ и КПСС предоставляет значительный материал для такого изучения, особенно в критические десятилетия (в 1930-е, 1940-е, 1950-е годы).

Среди факторов, которые необходимо изучать, — это и способность личности приводить в движение весь партийный потенциал, передовые силы рабочего класса и борющейся радикальной интеллигенции.

Иными словами, руководящая личность и коллективное руководство революционной борьбой являются одними из основных предпосылок ее исхода.

Решающим фактором также является диалектическое единство классовости и научности в политике, тем более в революционной политической борьбе, отношение, которое опосредовано субъективно, следовательно, переплетается с отношением между личностью и коллективностью в руководстве.

И хотя этот вопрос может показаться побочным или второстепенным по сравнению с исходом борьбы между капитализмом и социализмом, с напряжённостью этой борьбы в ходе двух мировых войн, но это совсем не так.

Безусловно, с нашей стороны, этот вопрос не рассматривается с позиции буржуазии, которая переоценивает роль личности во Второй мировой войне, например, даёт отрицательную оценку Гитлеру, положительную оценку Черчиллю или даже Сталину. Однако мы должны противостоять аналогичным негативным воздействиям, в результате которых даже в коммунистической историографии можно встретить чрезмерное восхваление или осуждение особых личностных качеств вождей. Например, и в партийных документах КПСС можно встретить чрезвычайно негативные оценки личности Н. Захариадиса.

В заключение мы могли бы сказать о том, что о революционном руководстве, о выдающихся личностях — вождях революции судят не только по их намерениям и настрою, но и по их способности адекватно и оперативно реагировать каждый раз на поставленные перед ними задачи – в этом, кстати, и заключается авангардная роль партии. С этой точки зрения перед партией большевиков стояла сложная и беспрецедентная задача: обеспечить выживание революции в течение длительного времени в условиях империалистического окружения, обострения классовой борьбы внутри страны, двигаясь в направлении строительства новых общественных отношений, но одновременно с этим формировалось коммунистическое движение, которое имело свои собственные противоречия и проблемы в Европе и во всем мире, и перед ним стояли международные задачи – привести к победе социалистическую революцию в группе стран.

Но об этой способности судят по диалектической связи революционной руководящей личности и коллективной работы партии, по связи научности и классовости. Сегодня, почти 100 лет спустя, мы можем более объективно, сдержанно, более полно судить обо всех этих усилиях, чтобы сделать выводы на будущее и настоящее.

ОЦЕНКИ И ВЫВОДЫ О ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

1. Вторая мировая война была империалистической, и это касается всех вовлеченных в нее капиталистических стран, независимо от того, были ли некоторые ответственны за ее начало, как, например, Германия, Италия, Болгария, а другие — за создание условий для ее развязывания, такие как Великобритания, Франция, США, за то, что они не отреагировали на военное нападение первых.

Империалистический характер Второй мировой войны, то есть войны между империалистическими государствами за раздел рынков, не отменяется тем фактом, что фашистский блок (страны «Оси») напал и на Советский Союз, первое и единственное тогда рабочее государство.

И другие капиталистические государства, такие как Великобритания и Франция, которые не нападали на Советский Союз, но и не препятствовали подготовке Германии  к войне против СССР, также несут ответственность за такое развитие событий. Напротив, они питали надежду на то, такое нападение состоится, и рабочее государство будет свергнуто. Эти стремления не отменяются тем фактом, что каждая война имеет свою собственную динамику, следовательно, ведёт к формированию и переформированию союзов и между капиталистическими государствами, и даже к формированию конъюнктурных союзов, таких как, например, между США и Советским Союзом после того, как военно-морские силы США подверглись нападению со стороны японских сил (Перл-Харбор).

2. Советский Союз, как рабочее государство, боролся, отстаивая не только свою независимость, но и защищая свой рабочий социалистический характер. Эта защита касалась и международного коммунистического движения, его борьбы за расширение перехода от капитализма к социализму – коммунизму.

С этой точки зрения компартии капиталистических стран могли и должны были понять и не противиться тактическим действиям Советского Союза, для того чтобы он мог выиграть время (н-р, пакт Молотова-Риббентропа) или организовать свою оборону и контрнаступление (н-р, переговоры о соглашении с США и Великобританией).

Социалистическому государству, находящемуся в опасности — в условиях, когда международная империалистическая система находится в состоянии войны, когда она расколота, — позволительно предпринимать такие внешнеполитические шаги, чтобы выиграть время, лучше организоваться и решить (возможно, и совместно с некоторыми другими силами) вопросы проведения военных операций против агрессивного блока, который открыто напал на него. И даже вести переговоры во время войны, возможно, и по вопросу окончания войны, соглашений о перемирии, которые предполагают международные конвенции и т. д. Все это оправдано.

Однако  более сложными являются факторы, определяющие завтрашний день и касающиеся классовой борьбы. Каждая война имеет и свою динамику внутри каждой страны, вовлечённой в войну, вначале либо как нападающее государство, либо как оккупированное. В оккупированной стране, например, растёт сопротивление, разворачивается вооружённая борьба, во многих случаях меняется расклад сил в ходе этой вооружённой освободительной борьбы, как например, в Греции, которую   в основном возглавляла КПГ, а не буржуазия Греции. Это означает, что формируется процесс, изменяющий соотношение классовой борьбы между рабочим классом и народными силами, с одной стороны, и буржуазным господствующим до этого классом — с другой стороны. Эти изменения должны играть роль в вопросе, какой класс завоюет власть завтра, а не определяться только или в основном переговорами между государствами, победившими в войне, в данном случае между союзными государствами (СССР, США, Великобританией), отличающимися своей классовой сущностью. С этой точки зрения, первостепенная причина послевоенного развития связана с развитием борьбы внутри каждой страны, и внутренние процессы с точки зрения революционного рабочего движения должны играть в этом решающую роль, максимально привлекая международную классовую солидарность коммунистического движения или социалистического государства (или социалистических государств).

Но ни СССР, ни компартии капиталистических государств ни в коем случае не должны теоретизировать, идеологизировать элементы внешней политики социалистического государства, они не должны становиться элементами стратегии международного коммунистического движения. В обоих случаях они ослабляли стратегическую направленность и дееспособность коммунистического движения в каждой капиталистической стране.

Ошибочная идеологизация со стороны КПСС и оппортунистическая позиция компартий крупных капиталистических стран создавали  порочный круг,  который непосредственно и надолго ослаблял коммунистическое движение в ряде стран, втянутых во Вторую мировую войну, либо как нападающее государство (н-р, Италия), либо как оккупированное (н-р, Греция).

Вывод заключается в том, что способность сознательного авангарда учитывать это соотношение внутреннего и международного состояния классовой борьбы и их взаимодействие важна на всех этапах революционной деятельности как во время революции и на первых этапах её укрепления, так и в ходе социалистического строительства, после укрепления революции, и до тех пор, пока не будут созданы соответствующие условия на международной арене для завершения строительства коммунистического общества.

3. Несмотря на то, что во главе вооружённой освободительной борьбы, например, в Греции, или во главе антифашистской борьбы, например, в Италии, стояли коммунистические партии, они не смогли связать эту борьбу с борьбой за власть в революционных условиях, то есть в условиях, когда буржуазная власть уже испытывала глубокий политический кризис, была нестабильна, либо во время отступления оккупационных войск, либо когда захватчики терпели поражение.

Компартии были зациклены на антифашистской линии борьбы, на внутренних или других (СССР) переговорах о послевоенном политическом устройстве своих стран.

Эта проблема не отменяется тем фактом, что для некоторых стран, например, для Польши, Венгрии, Чехословакии, Румынии, исход переговоров между СССР, США и Великобританией казался относительно благоприятным или, лучше сказать, присутствие Красной Армии было призвано служить гарантом положительного исхода нового обострения классовой борьбы и в вопросе формирования правительств, независимо от их первого состава (в котором участвовали и буржуазные силы).

Однако несмотря на относительно благоприятное развитие ситуации в этих странах, весь ход классовой борьбы при определённой терпимости к буржуазным силам наложил свой негативный отпечаток на развитие последующих событий: не были полностью упразднены капиталистические отношения (Конституция в определённой степени разрешала использование наёмного труда, хотя, безусловно, осуществлялся государственный контроль за размером заработной платы и условиями труда). Социальную основу составляли правый оппортунистический поворот, наметившийся на XX съезде КПСС, постепенное преобладание рыночных теорий о социализме.

4. И другие события, явившиеся результатом соотношения сил между СССР, США, Великобританией и Францией, такие как создание двух государств на территории Германии, в итоге оказались нежизнеспособными (разделение Берлина, присоединение его части к капиталистической Германии), постоянно подпитывали контрреволюционные действия, которые препятствовали революционному переходу от капитализма к социализму.

Но и на исход классовой борьбы в  таких странах как Греция в той или иной степени повлияли противоречия концепции и политики «мирного сосуществования» социализма с «демократическими» и «миролюбивыми» капиталистическими государствами, которые, как считалось, руководствовались политическим реализмом.

«Холодная война», «горячее» наступление США в Корее, на Ближнем Востоке, создание НАТО, а затем и империалистическая война против Вьетнама, очень скоро раскрыли истинное агрессивное лицо США, которым нечему было позавидовать нацистской немецкой агрессии.
Объективная оценка соотношения сил всегда предполагает, что не следует недооценивать эксплуататорский, агрессивный характер капиталистической власти, независимо от формы государственного правления страны или её особых идеологических ориентиров. Вот почему и “демократический» ЕС оспаривает решающий вклад СССР в победу во Второй мировой войне и ставит его и Германию в один ряд с «не демократическими режимами», обходя стороной огромные классовые различия, существовавшие между ними, то, что с одной стороны, был капитализм, а с другой – социализм.

5. Международное коммунистическое движение должно глубоко осознать все аспекты Второй мировой войны и сделать выводы о ней. Оно не должно бояться говорить правду о недостатках и ошибках, но и «не выплёскивать ребёнка вместе с водой», то есть защищать социалистический характер СССР, давать оценку его политике с позиции укрепления, упрочнения, углубления новых коммунистических отношений на всех уровнях — как на внутреннем, так и на международном.

На протяжении вот уже 30 лет КПГ смело продолжает проводить исследования, коллективные партийные обсуждения, товарищеские дискуссии с другими компартиями всегда с целью усиления классовой борьбы за социализм-коммунизм.

______________

1.НЭП был планом организованного отступления от курса ликвидации капиталистических отношений, допускалось их подконтрольное существование на малых и средних предприятиях того времени, существование капиталистов сельскохозяйственного производства,  привлечение иностранного капитала. Это отступление также было связано с большой разрухой, в результате чего экономика (т.е. материальные предпосылки) откатилась на уровень 1913 года. В результате этого первый пятилетний план был принят с  задержкой на 7 лет, и более 10 лет существовали кулаки.

Ленин считал, что для ряда более развитых капиталистических стран такие меры будут лишними. См. ЦК КПГ, 18ый съезд КПГ. Резолюция.http://inter.kke.gr/ru/articles/-18-/ , 14ый пункт.

2. Проект телеграммы в посольства СССР, 15.02.1945, как следует из сопроводительной записки И. М. Майского В. Молотову. Архивный материал находится на сайте Министерства иностранных дел России: https://idd.mid.ru/-/altinskaa-konferencia?inheritRedirect=false&redirect=%2Fhome%3F