Мы отметили 30-ю годовщину всесоюзного референдума от 17 марта 1991 года. Тогда на всенародное голосование был вынесен вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранение СССР как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?».
Подготовка к референдуму началась 3 апреля 1990 года был принят специальный Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», в статье 2 которого было установлено, что «решение о выходе союзной республики из СССР принимается свободным волеизъявлением народов союзной республики путем референдума (народного голосования)».
Весной летом 1990 года начался так называемый «парад суверенитетов», в ходе которого прибалтийские, а за ними и другие республики СССР, включая Россию, приняли Декларации о национальном суверенитете, в которых оспорили приоритет общесоюзных законов над республиканскими. Также ими были предприняты действия по контролю над местными экономиками, включая отказы выплачивать налоги в союзный и федеральный российский бюджеты. Эти конфликты разрывали многие экономические связи, что еще больше ухудшило экономическое положение в СССР.
3 апреля 1990 года был принят специальный Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР», в статье 2 которого было установлено, что «решение о выходе союзной республики из СССР принимается свободным волеизъявлением народов союзной республики путем референдума (народного голосования)».
3 декабря 1990 года Съезд народных депутатов СССР, реагируя на «парад суверенитетов», принял постановление «Об общей концепции нового Союзного договора и порядке его заключения». Концепция предусматривала преобразование многонационального государства в «добровольный равноправный союз суверенных республик — демократическое федеративное государство».
Решение о проведении референдума было принято на IV Съезде народных депутатов СССР, когда 1665 делегатов из 1816 присутствующих проголосовали за сохранение Союза ССР. 24 декабря 1990 года Съезд принял Постановление «О проведении референдума СССР по вопросу о Союзе Советских Социалистических Республик».
Во исполнение решения IV Съезда народных депутатов СССР и в соответствии с законодательством о референдуме СССР, исходя из того, что никто, кроме самого народа, не может взять на себя историческую ответственность за судьбу Союза ССР, Верховный Совет СССР 16 января 1991 года принял Постановление «Об организации и мерах по обеспечению проведения референдума СССР по вопросу о сохранении Союза Советских Социалистических Республик».
17 марта 1991 года состоялся единственный за 74 летний период существования СССР референдум.
Перед гражданами Советского Союза был поставлен вопрос: «Считаете ли Вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?».
Вопрос на референдуме был интересно сформулирован. Сама его постановка подбивала на то, чтобы люди ответили утвердительно. «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере обеспечиваться права и свободы человека любой национальности?» Таким образом, кто-то проголосовал за красивое слово «суверенный», кто-то за не менее красивое слово «равноправие», другие — за пленительное «обновление», четвертые — за «права и свободы». Действительно, как можно голосовать против таких формулировок?
Центральная комиссия референдума СССР установила, что абсолютное большинство граждан высказались за сохранение союзного государства в обновленном виде.
По данным комиссии по Союзу ССР в целом: в списки граждан, имеющих право участвовать в референдуме СССР, было включено 185 647 355 человек; приняли участие в голосовании 148 574 606 человек, или 80% процентов. Из них ответили: «Да» -113 512 812 человек, или 76,4%; «Нет» — 32 303 977 человек, или 21,7%; Признаны недействительными — 2 757 817 бюллетеней, или 1,9 %.
В РСФСР в списки для голосования были включены 105 643 364 человек; приняли участие в голосовании 79 701 169 (75,44%). Из них ответили «Да» 56 860 783 (71,34% участвовавших, 53,82% избирателей), «Нет» — 21 030 753 (26,39%). Признаны недействительными 1 809 633 бюллетеней.
В Литве, где референдум проводился только на участках в воинских частях и на предприятиях, за «обновленный Союз» высказались около 16% жителей республики, имеющих право голоса. В Латвии, где общесоюзный референдум официально не проводился, на избирательных участках, организованных на предприятиях и в воинских частях, примерно 21% от общего числа жителей Латвии, имеющих право голоса, высказались за «обновленный Союз». Положительно ответили на этот вопрос 21,3% жителей Эстонии, имеющих право голоса.
В Молдавии, где по решению парламента референдум не проводился, за Союз проголосовали около 21 % избирателей на участках, организованных на предприятиях и в воинских частях.
Факт противодействия народному волеизъявлению уж очень красноречив.
К слову, и в РСФСР были люди, считавшие, что следует добиваться прекращения Союзного договора. Их «логика» была в том, что русским необходимо свое государство, пусть даже и в усеченных границах. Вот так в рядах противников Союза оказались и формальные патриоты, хотя было ясно, что в результате распада СССР именно русские, о благе которых на словах заботились такие вот «патриоты», окажутся разделенным народом и попадут под пресс националистического давления в новообразованных государствах.
Итогом референдума стало сохранение власти советской номенклатуры в перекрашенном «демократическом» виде во всех постсоветских республиках. Номенклатура не только сохранила власть: она ушла от ответственности за свое прошлое, получила в свои руки практически все богатства страны, созданные руками простых людей.
Руководство постсоветских республик, понимая, что свою власть надо подкреплять идейно, занялось взращиванием местечкового национализма и русофобии. Последняя особенно была актуальна: нужно же было придумать внешнего врага, на которого можно сваливать все неудачи «освобожденных республик». При этом население не только получало объект для коллективной ненависти – сама мысль о восстановлении единства с Россией как решении свалившихся проблем надежно блокировалась.
А народ… Народ получил только экономическую разруху, разгул бандитизма, жестокое разочарование и новую серьезную промывку голов. Не сбылись наивные мечты и тех, кто считал, что каждая республика по отдельности добьется процветания. Общий рынок рухнул, распались технологические и шире промышленные цепочки, промышленность нежизнеспособных республик быстро остановилась. Новые страны закрылись друг от друга таможнями, ввели собственные деньги и даже визы.
В референдуме, состоявшемся 17 марта 1991 года, из 185,6 миллиона (80%) граждан СССР с правом голоса приняли участие 148,5 миллиона (79,5%); из них 113,5 миллиона (76,43%) ответив «Да», высказались за сохранение обновлённого СССР. 21 марта 1991 года Верховный Совет СССР рассмотрел предварительные результаты референдума. Он отметил, что за сохранение Союза СССР высказались 76% голосовавших, а, следовательно, судьба народов страны неразделима, что только совместными усилиями они могут успешно решать вопросы экономического, социального и культурного развития.
Референдум по этому вопросу проводился также в военных округах и на участках, образованных при советских учреждениях и в воинских частях за границей.
Армейская среда как специфическая и закрытая область социума выпала из поля зрения исследователей общественного настроения общества. После 1985 года постепенно жизнь советского человека стала меняться до неузнаваемости. Необходимо было за короткий срок приспособиться к новым рыночным отношениям, психологически и морально перенести те «нововведения», видеть и ощущать на себе смену, подрыв устоев советского общества, Советского Союза как такового в котором люди прожили всю свою жизнь. Молодые солдаты которые прибывали в войска были физически слабы
Однако со второй половины 1989 г. стала нарастать социальная напряженность, вырос дефицит государственного бюджета и товаров первой необходимости. Руководство страны стало ориентироваться на переход к регулируемому рынку, но в рамках существующего социалистического строя. Перестройка стала выходить из-под контроля. Социально-демократическое реформирование было свернуто к 1990 г. из-за серьезных просчетов руководства страны в экономической области и национально-государственном строительстве.
На третьем (либерально-радикальном) этапе (1990–1991) Перестройка как эволюционное реформирование социализма увенчалась успехом в силу нарастания политической и экономической нестабильности, вызванной нерешенностью экономических проблем, усилением сепаратистских тенденций союзных республик радикализацией политико-экономических требований разбуженного Перестройкой общества. Она трансформировалась в разрушительно-революционный процесс распада государства (СССР), слома его социально-политического строя (социализма) и коренной смены экономических и политико — идеологических оснований общества в новой России.
В этот период гласность стала средством развертывания «революции сознания», без чего было невозможно задействовать «человеческий фактор». Был снят запрет на многие темы идеологического характера, ослаблена цензура, что привело к публикациям многих ранее не издававшихся книг. Первоначально гласность трактовалась как конструктивная критика, направленная на борьбу с искажениями социализма. Затем гласность затронула более глубокие идеологические пласты и запретные ранее темы. Начался пересмотр нашего прошлого, которое, как тогда говорили, оказалось непредсказуемым. Освоение «белых пятен» истории происходило драматически, люди болезненно переживали феномен «внезапного прозрения», общество быстро политизировалось. Был продолжен процесс десталинизации, начатый еще в годы хрущевской «оттепели» и замороженный в годы «застоя». Но теперь она пошла значительно дальше – рассмотрению и разбору подлежали все дела без изъяна. Тема Сталина, сталинизма и сталинщины1 выдвинулась на главное место в исторической публицистике, художественной литературе и киноискусстве. Писатели, журналисты, публицисты стали именоваться «прорабами Перестройки».
Распространение гласности усилило растерянность и разобщенность умов. Она подняла на новый уровень недовольство существующим порядком и поощрила самые разнообразные формы протеста против него, и в итоге – политизацию и идеологическую поляризацию все более широких слоев общества, происходившую на фоне резкого ухудшения условий жизни и экономического кризиса. И эта состояние общества было отражением в армии и на флоте.
Оценивая обстановку, сложившуюся вокруг Советской Армии в годы »перестройки’‘, и причины остервенелых нападок демократов на военных, маршал Советского Союза Сергей Федорович Ахромеев писал: «До лета 1989 года Вооружённые силы критиковались за отдельные «недостатки»: «дедовщину», грубость и нечуткость командиров, якобы некомпетентность высшего командного состава». Сигнал к открытой кампании, направленной против Вооружённых Сил, подал журнал «Огонек», опубликовав в августе 1989 года большое интервью академика А.Д. Сахарова, в котором он тогда впервые сказал, что Советская Армия сегодня — источник опасности военного переворота. После этого развернулась настоящая истерия. «Огонек», «Московские новости», «Аргументы и факты», «Комсомольская правда» подхватили, раздули и оснастили деталями это ни в чём не обоснованное обвинение. Началась широкомасштабная и систематическая дискредитация армии и флота Советского Союза, которая с тех пор велась беспрерывно[1].
Начальник Главного военно-политического управления СА и ВМФ генерал-полковник В. Н. Шляга во время выступления перед участниками сборов 29 июня 1991 г. секретарей парткомов Вооружённых сил изложил драматическую ситуацию, сложившуюся в стране, а, следовательно, в армии. Подчеркнул, что государство вступило в крупнейшую после Октября пору потрясений, что идёт обнищание экономики, пропагандируется иезуитский лозунг: «Патриотизм — это черта негодяев». Партия больна. Многие негативные явления из общества перетекли в армию. Он отметил, что уже второй год не удается остановить падение воинской дисциплины. За два года погибли 1 300 военнослужащих. Произошел резкий рост «дедовщины». Дезертиров насчитывается 5,7 тысяч человек, а к осени будет в 5 — 7 раз больше. Приводимая генерал-полковником Шлягой статистика выглядела удручающе и тяжело подействовала на слушающих его доклад[2].
Военнослужащие устали от такой перестройки. Они хотели к возвращению Советского Союза, когда солдат был защитником Родины, а не преступником, беззащитным перед оголтелой толпой. Из большинства публикаций о Вооружённых Силах исчезли такие понятия, как долг, честь, достоинство, верность военной присяге.
В референдуме приняли участие по округам и участкам, образованным в воинских частях, расположенных в республиках, где небыли созданы центральные республиканские комиссии референдума (с учетом включенных в дополнительные списки членов семей военнослужащих и других граждан, которые были лишены возможности голосовать по месту жительства), а также по округам и участкам, при советских учреждениях и в воинских частях за границей- 1.233.858/97,8%. Число граждан, включенных в списки для голосования было 1.261.721. Число граждан, ответивших «Да» — 1.107.980/ 89,8%. Число граждан, ответивших «Нет» — 113.283/9,2%. Число бюллетеней, признанных недействительными — 12.595/1,0%[3].
Отношение этой группы военнослужащих к Б.Н. Ельцину в наиболее характерной манере выражало, пожалуй, точки зрения молодого лейтенанта Сергея Ивановича Асташкина, члена КПСС с1989 г., который утверждал: «… Он честный, порядочный, умный и бескомпромиссный человек». По его мнению, только за то, что Б.Н. Ельцин первый восстал против беззакония, ему положен памятник при жизни!». Но и в этой группе высказываний, наряду с оценками явно эмоционального, субъективистского порядка, встречались такие, авторы которых поднимались до уровня вдумчивого анализа сложившейся в стране ситуации. «Что за перестройка? – вопрошал рядовой солдат одного из воинских частей Н-ского гарнизона А.А. Михайлов, «На кого она работает? Кому от нее легче?.. Во всей стране одна спекуляция, кто не работал и не работает, тот имеет все, а рабочие всю жизнь работали и работают, и имеют 250 граммов масла в месяц». «И никто еще из руководителей страны не понес наказания за упущения», продолжил он, «за ошибки, и немалые, а несет эту ношу народ, простые люди».
Кажется, военнослужащий очень близко подошел к пониманию того, что произошло в стране в годы перестройки, и кто виноват в сложившейся тяжелой ситуации. Но он, как и остальные представители этой группы, отказывался признать, что Ельцин как член советского руководства также несет за них ответственность. Хотя другие утверждали, что «…заварил эту кашу не Б.Н. Ельцин, а уже заварил Горбачев, то не надо искать виновного в лице Б.Н. Ельцина».
С моей точки зрения, одной из причин гибели этого организма явилось отсутствие политического авангарда, способного объединить сторонников Союза и повести их за собой. Таким авангардом на протяжении 70 лет являлась созданная В.И. Лениным Коммунистическая партия. Но к началу 1991 г. КПСС фактически раскололась и потеряла способность объединять и вести за собой народные массы. В 1989 — 1991 гг. на политической арене наблюдались два разнонаправленных процесса: КПСС как идеологический и политический стержень советского государства разлагалась и теряла силу, анти союзные и антисоветские силы консолидировались и переходили в наступление, сначала на платформе Межрегиональной депутатской группы (МДГ), затем «Демократической России».
Рассматривая события 1990-1991 гг., мы должны признать, что в анализе причин, побудительных мотивов действий разных политических сил упускался единственно верный, классовый, партийный подход. Даже марксистски образованные, принципиальные коммунисты стали забывать ленинское положение о необходимости видеть за любыми самыми красивыми словами, лозунгами, заявлениями политических деятелей интересы определенных классов. Мы оказались в плену либеральных благоглупостей «вродеидеологизации», «демократизация общественно-политической жизни», «общечеловеческих ценностей», «гласность», «устарелости» принципа партийности. Между тем «демократы» и «общечеловеки» проводили четкую линию на отстранение трудящихся от власти и сосредоточение собственности и власти в руках новорусской буржуазии.
Как до съезда, так и на самом съезде, дискутировалась тема – быть или не быть Союзу как Советской Социалистической державе. Демократы высказывали надежды на то, что вместе с «Союзом нерушимых», будет покончено и с «социалистическим выбором». Пресса опубликовывала статьи, в которых говорилось, что лидеры российских демократов превратили Верховный Совет РСФСР в конфронтационную силу, направленную на разрушение и развал СССР. В прессе также высказывались предположения о том, что наше многонациональное государство поставлено на грань катастрофы.
В это время КПСС высказывала свое мнение по поводу предстоящих событий: «КПСС выступает, во-первых, за право каждого человека на национальную самоидентификацию, исходя из своего этнического и гражданского самосознания. Во-вторых, за свободный выбор национально-государственных образований или национально-территориальной автономии в соответствии с волей всего населения, никто не вправе лишить народ предпочтительных для него форм совместного общежития и самоуправления.
В-третьих, за право народов на культурную автономию, создание разного рода национальных союзов, ассоциаций, землячеств, обществ, способствующих наиболее полному удовлетворению разнообразных национальных потребностей, сохранению самобытности, за оптимальное представительство в высших и местных органах власти. В-четвертых, КПСС уважает право каждой суверенной республики на отделение, равно как и право каждого народа самому решать свою судьбу иным способом. Оно должно реализовываться исключительно на основе Закона, путем референдума»
За несколько дней до референдума местные газеты были заполнены предложениями, мнениями, призывами, но красной линией через эти статьи проходил призыв сохранить Советский Союз. На референдуме 17 марта ответить «да», на вопрос сохранения СССР.
Главной задачей партийных организаций в воинских частях в тот момент являлась подготовка и проведение референдума. В феврале в воинских частях, подразделениях состоялись партийные собрания, на которых рассматривался этот вопрос. Четко и аргументировано была изложена позиция за сохранение СССР, что вызвало среди коммунистов двух поколений в возрасте 70 и 30 лет бурное обсуждение доклада. Представители старшего поколения выступали за сохранение единого Союза.
Что касается порядка проведения референдума, то следует отметить, что избирательные участки были открыты с 7 часов утра до 22 часов. Избиратель должен иметь паспорт или военный билет, или удостоверение. Избирателю выдавали два бюллетеня, на каждом оставляют тот вариант ответа, который устраивает. Голосование тайное, но при наличии подписи избирателя.
Данный референдум проводился согласно «Закону РСФСР о референдуме РСФСР» от 16 октября 1990 г., который гарантировал ряд принципов организации и проведения референдума. Один из принципов – обязательность голосования. Данный принцип основан на политико-правовом требовании, и предполагает, чтобы решения референдума в государстве являлось юридически гарантированным. Также важным принципом является такой принцип, как периодичность проведения референдума. Фактически и юридически это означает, что референдумы должны проводиться в обязательном порядке и через определенные интервалы времени. Согласно «Закону РСФСР о референдуме РСФСР» от 16 октября 1990 г. референдум не может проводиться ранее одного месяца и позднее четырех месяцев со дня принятия постановления о его проведении. Этот срок может быть продлен назначившим референдум органом. «Закон РСФСР о референдуме РСФСР» от 16 октября 1990 г. гарантировал также, что референдум проводится с учетом принципов открытости и гласности и свободы. Согласно данному закону деятельность, государственных и общественных органов, участвующих в организации и проведении референдума должна осуществляться открыто и гласно. Также участие в референдуме является свободным, и голосование на референдуме осуществляется тайно[4]. (Принцип свободы предполагает добровольность участия гражданина в избирательном процессе.)
Президиумом Верховного Совета было принято постановление «О введении института наблюдателей президиума Верховного Совета РСФСР за проведением референдумов СССР и РСФСР 17 марта 1991года на территории РСФСР»[5]. Цель постановления – оказать организационную и методическую помощь комиссиям по проведению референдумов.
По итогам проведенного 17 марта референдума по всей стране76,4 % – проголосовало за сохранение СССР. Сторонники сохранения ликовали, результат давал надежды, но очень скоро наступило разочарование.
В этот год не стало Союза Советских Социалистических Республик. Быть или не быть Союзу решала вся страна, по этому поводу был проведен референдум. Военнослужащие тоже участвовали в политических событиях и переживали за судьбу страны. Тем не менее, в декабре 1991г. в Беловежской пуще состоялось совещание руководителей трех суверенных государств – России (Б.Н. Ельцин), Украины (Л.М. Кравчук), и Белоруссии (С.С.Шушкевич). 8 декабря они заявили о прекращении действия союзного договора 1922г. и об окончании деятельности государственных структур бывшего союза. Союз Советских Социалистических Республик перестал существовать.
Таким образом, следует отметить, что в данной ситуации произошло нарушение «Закона РСФСР о референдуме РСФСР» от 16 октября 1990г[6]. Согласно 37 статье данного договора «Изменение либо отмена решения, принятого референдумом, производится только референдумом». Несмотря на решение референдума 17 марта 1991г., СССР перестал существовать.
Референдум 17 марта 1991 года состоялся на фоне «перестроечно-слякотной» медийной кампании. Все газеты и журналы, издававшиеся тогда миллионными тиражами, были полны так называемых «разоблачений» белых пятен истории, а по сути часто искаженными трактовками исторических событий, которые настраивали на абсолютно негативное отношение ко всему прошлому нашей страны. Надо сказать, что выражаясь научной терминологией, происходила делигитимация политической системы страны и всего советского проекта. Оживились идеи сепаратизма, которые маскировались в лозунги «обновления», «национального возрождения», «возврата к исторической справедливости». Особенно это было заметно в Прибалтике, Грузии, на западной Украине. Все это происходило одновременно с развалом всесоюзного рынка и нарастающим дефицитом товаров народного потребления. Ушлые пропагандисты стали считать «кто кого объедает», талонная система приобретения продуктов и промышленных товаров прочно вошла в обиход. «Перестроечный зуд» распространился и на основы устройства СССР.
Думаю, что Горбачев, в отличие от своих некоторых однопартийцев, хотел подкрепить голосами граждан идею единства союза, но в некой «обновленной форме». Вот как звучал вопрос на референдуме 17 марта 1989 года: «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?» В самом вопросе уже имелась лукавая подсказка про «суверенитет» и гарантии «прав и свобод». Напомню, что содержание данных понятий двояко и является предметом идеологических споров. Это означало, что трактовать результаты сторонники единства СССР могли одним способом, а «сепаратисты» другим, но обе стороны могли ссылаться на результаты «народного волеизъявления». Что и произошло.
Сложно согласится с оценкой действий Горбачева как «ошибки руководителя». Нет, это не ошибка, мне ближе точка зрения что действия «Горби» были предательством интересов великого государства СССР. По-моему, Горбачев прекрасно осознавал последствия своих действий и желал их наступления. Мы до сих пор пожинаем плоды его «работы». Возвращение Крыма в Россию — лишь малая часть интеграционных процессов, которые очень востребованы населением многих бывших советских республик и жестко блокируются их элитами.
А насчет того, почему результаты мартовского референдума по сохранению СССР не смогли воплотить в жизнь Горбачев и Ко — все просто — они не хотели этого и осознанно разрушали государство на одной шестой части суши.
Увидев, что процессы начинают развиваться в нежелательном направлении, принимается Закон СССР от 3 апреля 1990 года № 1409-I «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» существенно усложняющий процедуры «сепаратистских проектов». Так в частности Статья 9 гласила, что «Итоги референдума в союзной республике по вопросу о выходе из СССР, а также мнения высших органов государственной власти автономных областей и округов по этому поводу рассматривает Съезд народных депутатов СССР. По представлению Верховного Совета СССР, согласованному с Верховным Советом выходящей республики, Съезд народных депутатов СССР устанавливает переходный период, не превышающий пяти лет, в течение которого должны быть решены вопросы, возникающие в связи с выходом республики из СССР. В переходный период на территории выходящей республики сохраняют свое действие Конституция СССР и законы СССР». Но ни воли, ни способностей справится с кризисными процессами, подогреваемыми к тому же извне у тогдашнего руководства СССР не нашлось. Ряд руководителей союзных республик и в самой РСФСР заняли прямо скажем не патриотическую позицию, надеясь, что события не пойдут по катастрофическому сценарию и можно будет просто улучшить положение «своих» республик сохраняя общий бюджет, армию, открытые границы. Т.е. де факто рассматривался вопрос о конфедерации. В.В. Путин отметил, что «прежде всего, следует признать, что крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века. Для российского же народа оно стало настоящей драмой. Десятки миллионов наших сограждан и соотечественников оказались за пределами российской территории. Эпидемия распада, к тому же, перекинулась на саму Россию»[7].
Одной из причин, на мой взгляд, подтолкнувший «сепаратизм» части республиканских элит явился тот факт, что СССР фактически отказался от своего проекта развития, заговорив о «столбовой дороге цивилизации», «общечеловеческих ценностях» и т.п., что прозвучало сигналом поиска нового центра силы и влияния к которому «желательно примкнуть», что и сделали страны «народной демократии» и бывшие советские республики. Это урок, который надо хорошо выучить современной власти.
При этом нужно учитывать ряд обстоятельств: сам вопрос референдума, который был сформулирован крайне неудачно и свидетельствовал о необходимости реформирования Союза, отказ от проведения референдума со стороны части республик, проведение собственных плебисцитов местными властями и вынесение на голосование других вопросов, которые давали возможность для маневров в противостоянии с союзным центром. Все это делает общесоюзный референдум, проведенный 17 марта 1991 г., противоречивым историческим событием.
[1] Дерюгин Ю.И. «Снова о военной реформе» // Социолог. исследования – 1993. № 12. — С.50-54
[2] Журкин В.В. Разумная достаточность и новое политическое мышление. М, 1989. 84с.
[3] Сообщение Центральной комиссии референдума СССР «Об итогах референдума СССР, состоявшегося 17 марта 1991 года» // Правда. 1991 27 марта.
[4] Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР «О ходе подготовки к проведению референдумов СССР и РСФСР 17 марта 1991 г. на территории РСФСР». 13 марта 1991 года № 861-I.
[5] Постановление Президиума Верховного Совета РСФСР «О введении института наблюдателей Президиума Верховного Совета РСФСР за проведением референдумов СССР и РСФСР 17 марта 1991 года на территории РСФСР» 4 марта 1991 года № 768-I.
[6] Сборник законодательных актов РСФСР о государственном суверенитете, союзном договоре и референдуме // Издание Верховного Совета РСФСР. М., 1991. Ч. 6.
[7] Полный текст послания Путина Федеральному Собранию от 25 апреля 2005 г. // putin_sobranie_deputat_grazhdanin_pobeda_sovetskii_sobz_reforma/https://www.pravda.ru/politics/50878-poslanie/крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века — развал СССР.