3 мая 2021г. исполнилось 75 лет начала Токийского военного трибунала. В суматохе вызванной психозом развёрнутым вокруг коронавируса и всякого рода ограничениями прав и свобод, — это важный на наш взгляд вопрос прошёл без должного внимания со стороны прессы и политических деятелей не только в нашей стране. Между тем Япония как и Германия это опасный агрессор. В годы Второй мировой войны была союзником фашистской Германии и принесла неисчислимые жертвы народам Азии, Дальнего Востока и всего Тихоокеанского региона. Послевоенные правители Япония, как и Германия не сделали должных выводов по итогам злодеяний, неисчислимых жертв которые повлекли их агрессивные действия на Западе и Востоке. Прошло 80 лет начала агрессии против СССР, а обстановка напоминает предвоенные годы прошлого столетия. Особенно распоясались руководители Германии во главе с госпожой А. Меркель. Это хитрый и коварный наследник Гитлера, хотя и в юбке. Именно Меркель с помощью США и Англии заложила мощную бомбу под нынешнюю Европу. Безусловно этому способствовали события по развалу СССР — предателями работавшими на Запад и предавшими свой народ. Теперь Германия процветает, верховодит в Европе, учит нас с кем дружить и как жить, а мы в богатейшей ресурсами стране нищенствуем. Если пойдет так и дальше, ее последователи могут зажечь фитиль новой, уже ядерной войны. Так поступают на Дальнем Востоке японские милитаристы, ястребы, претендующие на наши земли, забыв об итогах Нюрнбергского, Токийского и Хабаровского военных трибуналов.
Остановить эту свору на Западе и Востоке сумел только великий И.В. Сталин, которого в нынешней ельцинско-путинской России всячески охаивают, а достижения достигнутые в период его правления принижают. Но это был выдающийся государственный и политический деятель ХХ века. После разгрома Японии и окончанию Второй мировой войны он сказал: «Два очага мирового фашизма и мировой агрессии образовались накануне нынешней мировой войны: Германия – на западе и Япония – на востоке. Это они развязали вторую мировую войну. Это они поставили человечество и его цивилизацию на край гибели. Очаг мировой агрессии на западе был ликвидирован четыре месяца назад, в результате чего Германия оказалась вынужденной капитулировать. Через четыре месяца после этого был ликвидирован очаг мировой агрессии на востоке, в результате чего Япония, главная союзница Германии, также оказалась вынужденной подписать акт капитуляции.
Это означает, что наступил конец второй мировой войны.
Теперь мы можем сказать, что условия, необходимые для мира во всем мире, уже завоёваны….». Но страну, за которую сложили свои головы 27 миллионов советских людей разорвали на 15 кровоточащих кусков. Предатель М. Горбачев заявил: «Целью моей жизни было уничтожение коммунизма». Идеи коммунизма и социализма он и его единомышленники не уничтожили и никогда не уничтожат, а вот народы наши истребляют не менее, чем это делали фашисты и японские милитаристы. Время показало, что врагов у СССР-России много, внутренние враги и потомки агрессоров быстро забыли итоги Второй мировой войны, которые закончились Нюрнбергским. Токийским и Хабаровским трибуналами, о которым мало знает нынешнее молодое поколение.
Так, 3 мая 1946 г. в Токио приступил к работе Международный военный трибунал. Это был второй судебный процесс над главными военными преступниками, виновными в развязывании Второй мировой войны. Первый международный суд — над немецкими палачами состоялся в Нюрнберге. Японские милитаристы, мечтали установить с партнёрами по оси Берлин-Рим-Токио мировое господство и возомнившие себя носителями высших духовных ценностей, предстали перед судом народов. Требование суда сформулировано в Потсдамской декларации о безоговорочной капитуляции Японии. Пункт 10-й этой декларации гласил: «Мы не стремимся к порабощению японцев как расы или уничтожению их как нации, однако должно быть осуществлено суровое правосудие в отношении всех военных преступников, включая тех, кто совершал зверства против военнопленных». Страны, подписавшие декларацию и присоединившиеся к ней, рассматривали наказание японских военных преступников как важное условие прочного мира, демократизации государственного и политического строя Японии.
Они заявляли: «На вечные времена должны быть устранены власть и влияние тех, кто обманывал японский народ и вовлёк его на ложный путь завоевания мирового господства, ибо мы считаем, что мир, безопасность и справедливость невозможны, пока не будет изгнан из мира безответственный милитаризм». Потсдамской декларацией заложена основа создания Международного военного трибунала. Подписав 2 сентября 1945 г. акт о безоговорочной капитуляции, Япония полностью приняла условия декларации и дала обязательство, что «японское правительство и его преемники будут честно выполнять условия Потсдамской декларации».
На Московском совещании министров иностранных дел (СССР, США и Великобритании), 16 — 26 декабря 1945 г., принято решение возложить проведение всех мероприятий, необходимых для реализации условий капитуляции, оккупации и контроля над Японией, а, следовательно, и касающихся наказания японских военных преступников, на верховного командующего союзных держав в Японии. Однако конкретных форм осуществления правосудия выработано не было. Они определены в ходе дипломатических переговоров девяти заинтересованных государств — СССР, США, Великобритании, Франции, Нидерландов, Китая, Австралии, Канады и Новой Зеландии которые достигли соглашения об учреждении Международного военного трибунала. Впоследствии к соглашению присоединились Индия и Филиппины. 19 января 1946 г. верховный командующий союзных войск в Японии Макартур издал приказ об организации Международного военного трибунала для Дальнего Востока и утвердил его устав.
Задача трибунала заключалась в организации справедливого и быстрого суда и наказания главных военных преступников на Дальнем Востоке. Несмотря на то, что устав Токийского трибунала вобрал в себя многие положения устава Нюрнбергского трибунала, в нем не был соблюдён принцип паритета, то есть равноправного участия стран в организации и проведении процесса. Если в Нюрнберге члены трибунала выбирали председательствующего по взаимному соглашению, главные обвинители распределяли обязанности по поддержанию обвинения также по договоренности, а процесс вёлся на четырех языках (по количеству стран, участвовавших в суде), то в Токио было иначе. Устав был разработан американскими юристами в соответствии с нормами англосаксонской процедуры, и некоторые весьма существенные вопросы судебного процесса оказались не предусмотренными ни уставом, ни правилами процедуры. Макартуру, как верховному командующему, были предоставлены широкие полномочия. Он назначал председателя, главного обвинителя, членов трибунала из представителей, которых предлагали государства, подписавшие акт о капитуляции, а также Индия и Филиппины. Он имел право смягчить или как-то изменить приговор, но не увеличить меру наказания. Официальными языками процесса были японский и английский. Американцы стремились подчеркнуть, что приоритет в разгроме Японии принадлежит им, и на Токийском процессе заняли ключевые позиции.
3 мая 1946 г. в здании бывшего военного министерства состоялось первое заседание Международного трибунала. Членами трибунала были: от СССР — член военной коллегии Верховного Суда СССР генерал И. М. Зарянов, от Соединенных Штатов Америки — бывший главный военный прокурор армии США генерал М. Крамер, от Китая — председатель комитета по иностранным делам Мэй Жоу-ао, от Великобритании — член верховного суда У. Патрик, от Франции — прокурор 1-го класса А. Бернар, от Австралии — председатель верховного суда штата Квинслэнд У. Уэбб, от Голландии — член суда города Утрехта, профессор Утрехтского университета Б. Роллинг, от Индии — профессор университета Р. Пэл, от Канады — член верховного суда С. Макдугалл, от Новой Зеландии — член верховного суда Э. Норткрофт, от Филиппин — член верховного суда Д. Джаранилла. Австралийский судья Уэбб был назначен председателем Международного трибунала, американский судья Дж. Кинап главным обвинителем.
Каждая страна — участница трибунала выделила юристов в качестве дополнительных обвинителей. От СССР обвинение представляли: член-корреспондент Академии наук СССР С. А. Голупский, государственные советники юстиции А. Н. Васильев и Л. Н. Смирнов. От Китая дополнительным обвинителем был главный прокурор Шанхайского верховного суда Сян Чжэ-чжунь, от Великобритании — бывший член парламента адвокат А. Коминс-Карр, от Франции — главный прокурор в суде присяжных департамента Сены и Марны Р. Онето, от Австралии — член верховного суда штата Квинслэпд, А. Мэнсфильд, от Голландии — член специального суда в Гааге В. Бергергоф-Мульдер, от Канады — заместитель главы военно-судебного ведомства канадской армии бригадный генерал Г. Нолан, от Новой Зеландии — прокурор верховного суда генерал Р. Квильям, от Филиппин — член Филиппинского конгресса майор П. Лопец, от Индии — Г. Менон. Защита была представлена 79 японскими и 25 американскими адвокатами. Но если на Нюрнбергском процессе каждый обвиняемый имел одного защитника, то на суде японских милитаристов трех-четырех.
К суду привлечены 28 чел., разрабатывавших и проводивших политику агрессии. В большинстве своем обвиняемые являлись профессиональными военными, тесно связанными с «дзай-бацу» и придворными кругами. Каждый подсудимый в 1928 — 1945 г.г. активно участвовал в вовлечении Японии в войну. Однако, представители крупнейших японских монополий, финансировавших и направлявших агрессоров, не были привлечены к ответу, хотя советское обвинение настаивало на этом. Объясняется это, прежде всего тем, что суды над монополиями слишком компрометировали капиталистическую систему. В приговоре суда представители монополистического капитала фигурируют неоднократно.
К суду привлечены премьер-министры Японии (разных лет): К. Койсо, X. Тодзио, К. Хиранума, К. Хирота, а также вице-премьер-министр Н. Хосино, военные министры С. Араки, С. Итагаки, Д. Минами, С. Хата, военный вице-министр X. Кимура, морские министры О. Нагано, С. Симада, морской вице-министр Т. Ока, командующий японскими войсками в Центральном Китае И. Мацуи, начальники бюро военных дел военного министерства А. Муто, К. Сато, член Высшего военного совета К. Доихара, начальник генерального штаба армии И. Умодзу, министры иностранных дел И. Мацуока, М. Сигэмицу, С. Того, дипломаты Х.Осима, Т. Сиратори. министр финансов О. Кайя, организатор фашистского движения молодежи К. Хасимото, идеолог японского фашизма С. Окава, лорд — хранитель печати К. Кидо, председатель планового комитета при кабинете министров Т. Судзуки.
Подсудимым предъявлено обвинение в заговоре совместно с Германией и Италией с целью «обеспечить господство агрессивных стран над остальным миром и эксплуатацию его этими странами». Используя все средства, обвиняемые «намеревались и действительно планировали, подготавливали, развязывали и вели агрессивные войны, — говорилось в обвинительном акте, — против Соединенных Штатов Америки, Китайской республики, Британского содружества наций и Северной Ирландии, Союза Советских Социалистических Республик, Австралии, Канады, Франции, Нидерландов, Новой Зеландии, Индии, Филиппин и других народов с нарушением международного права, договоров, обязательств, законов и обычаев войны. Им выдвинули 55 обвинительных пунктов, разделённых на три группы: а) Преступления против мира — подготовка и развязывание войны; б) Убийство военнослужащих и гражданских лиц — расстрел военнопленных, массовые убийства гражданского населения и др.; в) Военные преступления и преступления против человечности — негуманное обращение с военнопленными и гражданским населением.
В начале июня обвинение приступило к предъявлению доказательств виновности подсудимых, включавших устные и письменные показания свидетелей и подсудимых. Но были трудности, ибо японцы уничтожили много документов, изобличающих их в совершении преступлений. Так, в средине августа 1945 г. японский военный министр приказал всем штабам армий уничтожить (путем сожжения) все секретные документы. Начальник отделения лагерей для военнопленных отправил в средине августа 1945 г. начальнику штаба японской армии (на острове Тайвань) телеграмму, в которой говорилось: «С документами, которые могут оказаться неблагоприятными для нас, если они попадут в руки противника, следует обращаться так же, как и с секретными документами, и по использовании их необходимо уничтожить». Эта телеграмма была отправлена в японскую армию в Корее, Квантунскую армию, армию в Северном Китае, в Гонконг, на остров Борнео, в Таи, Малайю и на остров Ява. В одной из телеграмм начальник отделения по делам лагерей писал, что личному составу, который плохо обращался с военнопленными и гражданскими интернированными лицами или к которому относятся с большим недовольством, разрешается ввиду этого немедленно переехать в другое место или скрыться. И все же, обвинение представило многие доказательства подготовки японского общественного мнения к войне: воспитание молодежи в духе так называемых «самурайских традиций», распространение идей о превосходстве «расы Ямато» над другими народами, ее миссии, состоявшей в осуществлении принципа «хакко итиу» (создание колониальной империи под владычеством Японии). В стране насаждались политические организации профашистского толка, совершались террористические акты в отношении политических деятелей, неугодных милитаристам. Обвинение представило трибуналу многочисленные документы, доказывавшие интенсивность военных приготовлений Японии: постоянное увеличение численности армии, создание института тотальной войны, введение закона о всеобщей мобилизации, перестройка промышленности в соответствии с нуждами войны. Первым агрессивным актом Японии был захват Маньчжурии. На оккупированных территориях японские власти проводили политику террора и репрессий. Обвинитель Сян Чжэ-чжунь, представлявший данные о японских зверствах в Китае, отмечал, что убийства и массовые истребления, пытки, насилия, грабежи имели место в оккупированных районах Китая на протяжении всего времени (с 1931 по 1945 г.).
После падения Нанкина, когда китайские войска прекратили сопротивление и город оказался полностью под контролем японской армии генерала Мацуи, началось насилие. Оно длилось, не утихая, более сорока дней. «Высшее командование и японское правительство были поставлены в известность об этих зверствах, постоянно совершаемых японскими солдатами. Невзирая на частые извещения и протесты, зверства продолжались. Преследуя цель подавить волю китайского народа к сопротивлению, японцы способствовали производству наркотиков. Средства же, полученные от их реализации, шли на финансирование военной экспансии. 7 декабря 1941 г. Япония напала на американскую военно-морскую базу Пёрл-Харбор на Гавайских островах, а затем — на американские и британские владения в бассейне Тихого океана. Последовало также нападение на Голландскую Индию. На первой стадии агрессии Японии в южные районы ставится задача захватить Французский Индокитай, Голландскую Индию, Восточную Индию, Британскую Бирму и британские колонии в районе Малаккского пролива, включая Сингапур.
Обвинитель от СССР С. А. Голунский отметил, что агрессию против Советского Союза невозможно понять и оценить в отрыве от исторического фона, на котором она развивалась. Поэтому он остановился на событиях, связанных с японской интервенцией на Дальнем Востоке в 1918-1922 г.г. Напомнил Голунский и о вероломном нападении на Порт-Артур, сравнив его с нападением на Пёрл-Харбор: «Та же внезапная атака без объявления войны под прикрытием происходящих в то время переговоров. Это не случайное совпадение, а это метод японской агрессивной политики, это японская военная доктрина, на которой обучались целые поколения японских офицеров». Советский представитель указав, что цели агрессии всегда оставались неизменными, но для каждого отрезка времени характерны специфические черты. Так, на первом этапе (с 1928 по осень 1931 г.) выявилось стремление Японии завоевать плацдарм для нападения на СССР. Основной задачей на втором этапе (с осени 1931 по 1936 г.) стало превращение Маньчжурии в военный плацдарм и заключение военно-политического союза с Германией против СССР, а позднее к нему присоединилась и Италия. В течение третьего этапа (с 1937 г. до начала войны в Европе) происходило дальнейшее сближение трех держав, выразившееся в заключение трехстороннего пакта, который окончательно оформил их агрессивный заговор против других государств. На последнем этапе (с осени 1939 г. до капитуляции Японии) милитаристы, уверенные в победе Германии, выжидали удобного момента для нападения на СССР, а после ее разгрома пытались избежать безоговорочной капитуляции.
На основании массива документов советскими юристами была выявлена антисоветская направленность захватнической политики Японии, дан глубокий анализ ее агрессивной сути. Обвинение представило веские доказательства виновности подсудимых, проследило роль каждого в формировании и проведении захватнического курса, которым следовала Япония. Из числа обвиняемых едва ли не главной фигурой на процессе был лидер японских милитаристов, бывший премьер-министр Тодзио. Занимая посты начальника штаба Квантунской армии в 1937 г., военного министра в 1940 г., премьер-министра с декабря 1941 г. по июль 1944 г., он сыграл большую роль в превращении Японии в очаг агрессии на Дальнем Востоке и в развязывании войны против других государств. Тодзио и на суде продолжал отстаивать свои взгляды, ни в чем не раскаиваясь. Среди подсудимых находился один из старейших государственных деятелей бывший премьер-министр Хиранума, пользовавшийся огромным влиянием в правящих кругах Японии. Проводник фашистских взглядов, руководивший одной из наиболее влиятельных фашистских организаций («Кокухонся»), он нёс непосредственную ответственность за развязывание войны против Китая, США, Британского содружества наций, за агрессивные акции против МНР и СССР в 1939 г. Не малое влияние на ход работы трибунала, оказало изменение международной обстановки. Наступали времена «холодной войны», когда США в своей политике отходили от сотрудничества с СССР, что привело к ухудшению американо-советских отношений. Для капиталистических стран Германия и Япония уже не представляли опасности, тогда как усиление позиций Советского Союза, повышение его авторитета, демократические преобразования в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, многие из которых вставали на путь социалистического развития, вызывали практически неприкрытую враждебную реакцию.
Соединенные Штаты усматривали в Японии союзника в будущей борьбе против СССР и стремились превратить ее в орудие антисоветской, антикоммунистической политики. В ходе Токийского процесса защита, воспользовавшись обострением международной обстановки и усилением реакционных настроений в правящих кругах капиталистических стран, пыталась всеми способами оправдать подсудимых. Большую активность проявляли американские адвокаты, считавшиеся помощниками японских, но фактически руководившие ими. Сразу после предъявления обвинительного акта защита ходатайствовала о его аннулировании, а когда трибунал отклонил это ходатайство, защита обратилась с просьбой об аннулировании пунктов обвинительного акта либо исключении из обвинительного акта некоторых подсудимых. Стремясь дискредитировать стоявшие перед трибуналом задачи, защита на протяжении всего процесса ставила под сомнение юрисдикцию трибунала. Во вступительной речи защиты японский адвокат И. Киосэ заявил, что «ни в 1928 г., ни после этого не существовало таких принципов международного права, которые накладывали персональную ответственность на политические действия на лиц, действующих от имени государства, осуществляющего свои права на суверенитет». В речи японского адвоката К. Такаянаги была сделана попытка оспорить компетенцию трибунала судить японских военных преступников на том основании, что трибунал состоит из представителей держав-победительниц. Трибунал отклонил эту часть речи.
Такаянаги, объясняя мотивы преступлений, совершенных немецкими и японскими военнослужащими, цинично заявил: «Такой вид действий может являться лишь отражением национальных или расовых особенностей. Преступления не меньше, чем величайшие произведения искусства, могут выражать характерные черты, отражающие нравы расы…». По мнению адвоката, подсудимые воплотили в себе характерные черты «расы Ямато» и «нордической расы», что не могло их компрометировать. Скорее наоборот, защита исходила из особых высоких свойств этих рас, ставивших их «по ту сторону добра и зла». Защита не останавливалась перед самыми грубыми извращениями действительности. Так, Киосэ заявил, что обвинение неправильно поняло термин «новый порядок в Восточной Азии», который, оказывается, подразумевал «уважение независимости каждой страны, он никогда не включал в себя идеи завоевания мира и ничего не имеет общего с ограничением свободы личности». Защитник отрицал и агрессивность Японии, и ответственность ее за начало военных действий в июле 1937 г. Он утверждал, что Китай виновен в развязывании военных действий, а Япония придерживалась мирной политики.
Многие адвокаты утверждали, будто Япония вела войну не в агрессивных целях, а ради защиты от коммунизма и «японцы совершенно справедливо опасались распространения коммунизма, проникновение которого в Азию привело к нарушению мира и порядка». Преступные деяния японских милитаристов в Китае также объяснялись «разумным и оправданным страхом перед распространением мирового коммунизма». Даже пакт, заключенный Германией, Японией и Италией, назывался не агрессивным, а оборонительным и направленным против распространения коммунизма в Европе и Азии. Выступления некоторых адвокатов носили откровенно вызывающий характер. Защитник О. Каннингхэм, у которого не были приняты документы ввиду их недостоверности, обвинил трибунал в том, что тот «не желает придерживаться… современной политической линии США». Так, отдельные защитники отрицали антисоветскую направленность внешней политики Японии. Агрессию Японии у озера Хасан и на реке Халхин-Гол они называли обычными пограничными инцидентами, а детально разработанные планы нападения на СССР, как и захватнические действия в Маньчжурии, Корее и на Тихом океане, — оборонительными. О недобросовестности защиты свидетельствуют следующие цифры. Из 2316 документов, представленных ею, трибунал не принял 714, или 30 процентов, тогда как из 2810 документов, представленных обвинением, отклонены 76.
Фаза защиты продолжалась более десяти месяцев. В заключительной речи обвинение подвело итоги двухгодичного разбирательства и подвергло критике позицию защиты. Главный обвинитель Кинан, опровергая один из основных доводов подсудимых, будто их агрессивные действия были продиктованы самообороной, сказал: «Мы согласны с тем, что право на самооборону согласно международному праву сохраняется за каждым государством в равной степени, как этим правом пользуется каждый гражданин согласно внутригосударственному праву. Однако в данном случае мы считаем, что было ясно доказано, что японское вторжение в Китай… политическое господство, экономическая эксплуатация и массовые случаи зверств — все это представляет собой агрессию самого зловещего характера… (по некоторым данным потери Китая от японской агрессии составляют более 30 млн. чел.) Эти подсудимые не могут больше успешно оправдывать свои действия в военных операциях, начатых 8 декабря 1941 г. на Тихом океане против западных держав. Точно так же доказательства показывают, что правящая клика Японии проводила агрессивную политику против СССР, совершала акты агрессии и в течение ряда лет подготовляла агрессивную войну больших масштабов против Советского Союза». В ответной речи защита вновь дискутировала по общеправовым вопросам, стремясь доказать ненаказуемость ведения агрессивной войны. Адвокаты подсудимых вновь прибегали к недостойным методам, зачитывая ранее отвергнутые документы, позволяя себе оскорбительные выпады против государств, представленных в трибунале, и пропагандируя преступные взгляды подсудимых.
4 ноября 1948 г. трибунал приступил к оглашению приговора, чтение которого продолжалось до 12 ноября. Отвергнут один из доводов защиты о том, что, согласившись принять акт о капитуляции, японское правительство якобы не понимало неизбежности предания суду лиц, ответственных за развязывание войны, и поэтому они не могут быть судимы. Трибунал считал установленным, что «японское правительство, прежде чем подписать акт о капитуляции, рассмотрело данный вопрос и что члены правительства, советовавшие принять условия капитуляции, предвидели, что те, на кого возлагается ответственность за войну, будут преданы суду.10 августа 1945 года (за три недели до подписания акта о капитуляции), император сказал Кидо: «Я не могу выносить мысли о том… что те, кто ответствен за войну, будут наказаны… но я полагаю, что сейчас настало время, когда надо будет выносить невыносимое». Трибунал признал, что из года в год во всех сферах жизни насаждался культ жестокости. Страна интенсивно готовилась к войне. Заключив военно-политический союз с фашистскими странами, Япония вынашивала планы захвата Восточной и Юго-Восточной Азии, стран Тихоокеанского бассейна, а также территорий Советского Союза — Сибири и Приморья. Боевые действия Японии в Китае, лживо называемые «инцидентами», являются агрессивной войной, начавшейся 18 сентября 1931 г. и окончившейся вместе с капитуляцией Японии. Первый этап войны, которому предшествовала мощная пропагандистская кампания, проходившая под лозунгом «Маньчжурия — жизненная линия Японии», начался вторжением в Маньчжурию и провинцию Жэхэ. Приговор отметил, что это было запланированное нападение, подготовленное офицерами генерального штаба и Квантунской армии.
Приговор признал доказанным факт ведения Японией агрессивной войны против США, Британского содружества наций, Нидерландов и Франции. Подчеркивалась несостоятельность тезиса самообороны и утверждения о безвыходном положении Японии в связи с ограничением торговли. Агрессия против Советского Союза с целью захвата его территории на Дальнем Востоке. Она являлась одним из основных элементов японской национальной политики. В этом свете захват Маньчжурии расценивался не просто как этап в завоевании Китая, а как средство обеспечения плацдарма для наступательных военных операций против СССР. Планы японского генерального штаба на 1939 и 1941 г.г. предусматривали сосредоточение крупных сил в Восточной Маньчжурии для захвата городов Ворошилов, Владивосток, Хабаровск, Благовещенск, Куйбышевка, Петропавловск-Камчатский, Николаевск-на-Амуре, Комсомольск-на-Амуре, Советская Гавань и северной части острова Сахалин. Была отмечена лживость, проявленная Японией при заключении пакта о нейтралитете с СССР, маскируясь которым, она рассчитывала облегчить осуществление нападения. Пакт служил также прикрытием для оказания помощи Германии. Разместив в Маньчжурии крупную группировку войск, Япония сковала значительные силы Советской Армии на востоке, в то время как на западе велись тяжелые бои. Все обвиняемые, за исключением Мацуи, были признаны виновными в преступлениях против мира, то есть в разработке заговора, направленного на установление военного, морского, политического и экономического господства «над Восточной Азией, Тихим и Индийским океанами и всеми странами и островами, находящимися на них или граничащими с ними…», путем развязывания агрессивных войн. Каждый подсудимый в зависимости от участия признавался виновным в развязывании войны против того или иного государства.
В приговоре упомянуты многочисленные случаи преступлений, совершенных японской военщиной против человечества, попрания элементарных законов и обычаев войны. Массовые убийства, «марши смерти», когда военнопленных, включая больных, вынуждали проходить большие расстояния в условиях, которые не могли бы вынести даже хорошо натренированные войска, принудительный труд в тропической жаре без защиты от солнца, полное отсутствие жилищ и медикаментов, приводившие к тысячам смертных случаев от болезней, избиения и пытки всех видов для получения сведений или признаний и даже людоедство — все это только часть зверств, доказательства которых были представлены трибуналу. Подобные акции самого жестокого и бесчеловечного характера практиковались в японской армии и наглядно свидетельствовали о се моральном облике. Особенно жестоко японцы обращались с пленными китайцами. В течение долгого времени трибунал получал доказательства зверств, творимых по одному образцу на всех фронтах. Доихара, Итагаки, Кимура, Койсо, Мацуи, Муто, Сигэмицу, Тодзио, Хата, Хирота были обвинены по пунктам, связанным с негуманным обращением с военнопленными и гражданскими интернированными лицами. Однако приводя факты, свидетельствовавшие о наличии тесных военно-политических связей между Германией и Японией, приговор счёл не доказанным наличие общего заговора Японии и Германии против мира. Признавая основными виновниками войны военных, приговор явно преуменьшал значение правительственных деятелей и совсем не показывал зловещую роль финансовых кругов, банков и монополий. Вина подсудимых была настолько очевидна и тяжела, что все попытки оправдать их были безуспешны. Опасаясь справедливого гнева народов, реакционные круги США не решились открыто выступить с реабилитацией главных японских военных преступников.
Приговор вынесен 25 обвиняемым. Мацуока и Нагано умерли до его вынесения. Окава признан невменяемым. Трибунал приговорил к смертной казни через повешение: Доихару, Итагаки, Кимуру, Мацуи, Тодзио, Муто и Хироту, остальные подсудимые осуждены к различным срокам тюремного заключения. Подводя итоги судебного процесса «Известия» 28 ноября 1948 г. писали: «Заслуга трибунала состоит в том, что, невзирая на многочисленные попытки адвокатов и других защитников главных японских преступников, несмотря на ухищрения даже некоторых членов трибунала, он вынес справедливый и суровый приговор… На протяжении всего процесса у главных японских военных преступников было немало защитников, занимавших видные посты в США. Не исключено, что эти защитники сделают последнюю попытку, чтобы облегчить участь осужденных».
22 ноября 1948 г. Макартур утвердил приговор Международного военного трибунала по делу главных японских военных преступников Тодзио Хидеки, Мацуи, Иване, Итагаки, Сейсиро, Хирота Коки, Кимуро, Хайтаро, Муто, Акира, Доихара, Кендзи. Приговор приведен в исполнение в ночь с 22 на 23 декабря 1948 г. между 0.00 и 0. 30 час. по токийскому времени (через повешение) во дворе тюрьмы Сугамо в Токио. Итогом Токийского процесса явилось признание, что агрессия является самым тяжким международным преступлением, а лица, виновные в ее развязывании, подлежат суровому наказанию. Приговор, это мнение не только стран – участниц этого процесса. а всех миролюбивых сил, в осуждении военных преступников и преступных организаций приведший к истреблению десятков миллионов людей. Это напоминание того, что нынешние и будущие поколения, руководители стран и народов должны строго соблюдать международно-правовые акты, сохранять мир, во — всем мире. Этому учил И.В. Сталин. 6 мая 2021г в канун Дня Победы открыт памятник И.В. Сталину в селе Русская Тростянка на родине полковника С.С. Щербинина — патриота СССР-России, памятник Верховному Главнокомандующему, генералиссимусу И.В. Сталину. На его открытии было много сельчан и прибывшего народу. Выступили: депутат ОД, 2-й секретарь обкома КПРФ Д.В. Рослик, члены Союза писателей и журналистов РФ В.А. Попович и Н.А. Марцелев, полковник С.С. Щербинин и другие. Глубоким и содержательным было выступление 1-го секретаря Отрогожского РК КПРФ Воронежской обл. Н.А. Капустина, который сказал: «За тридцать с небольшим лет Советский Союз под руководством И.В. Сталина прошел путь от сохи до передовой ядерной державы. Его боялись враги и уважали простые люди. Заслуга И.В. Сталина в становлении СССР, развитии советской экономики, победе в Великой Отечественной войне и становлении страны после ее окончания, все эти достижения могли быть растянуты на сотни лет, но они были совершены за относительно короткий исторический промежуток времени с 1924 по 1953 год. Результатами этой работы современная Россия пользуется до сих пор. Даже нынешняя власть не смогла до конца разбазарить созданное в Советское время. И.В. Сталин символизирует и величие державы которая обеспечила мир на планете, и удержала этот мир от третьей мировой войны. Мы, надеемся, что памятник Сталину станет символом борьбы в Острогожском районе. И ставить его надо было не на этом участке, а около городской администрации, чтобы у каждого чиновника, когда он идет на работу или с работы, внутри всё сжималось от страха и уважения к этому человеку. И.В. Сталин вернулся в Острогожский район, чтобы передать нам эстафету в борьбе за идеалы социализма. Россия –это Ленин. Россия –это Сталин… Я, мечтаю, чтобы памятник Сталину И.В. поставили на Красной площади в Москве и чтобы будущие президенты — гаранты Конституции РФ – будущие председатели ГД и ФС нашей страны принимали свою присягу народу именно здесь, у этого памятника, перед этим поистине стальным человеком!!! ». Эти слова коммуниста у памятника, на Воронежской земле обильно пролитой кровью в годы борьбы с фашизмом, хочется адресовать всему великому советскому народу (СССР — России). Под руководством И.В. Сталина и убеждённой верой в идеи В.И. Ленина, наш народ выстоял и победил фашизм. Как пишет один из поэтов:
Не хочу, не могу, не смирился,
И в душе все границы сотру.
Я в Советском Союзе родился
И в Советском Союзе умру!
Решением Нюрнбергского, Токийского и Хабаровского военных трибуналов, свидетельство того, что преступники понесли заслуженные наказания. Их злодеяниям нет срока давности, как нет давности преступлениям совершенным разрушителями СССР. Хочется верить, что наступит час расплаты, и разрушителей нашей Родины сядут на скамью подсудимых.
Член Президиума ЦС РУСО, профессор, писатель и журналист
В.А. Попович
25. 5.21г.