СТОИТ ЛИ РОССИИ И ДАЛЕЕ ПРИЗНАВАТЬ ГРАНИЦУ ПОЛЬШИ ПО ОДЕРУ И НЕЙСЕ?
ПОЛЯКИ вновь подличают, клевеща на Красную Армию и на Россию. Причём теперь уже надо говорить о поляках, а не только о руководящих польских политиканах, ибо за то, что отбросы народа получают власть, ответственен, в конечном счёте, сам народ… Но уже осенью 2009 года, на который пришлось 70-летие начала германо-польской войны, польский сейм принял резолюцию по поводу якобы агрессии СССР против Польши 17 сентября 1939 года. Российский МИД тогда выразил по этому поводу сожаление, а Государственная Дума даже отважилась направить «польским коллегам (!?, – С.Б.)» «жёсткое послание», в котором резолюция сейма была определена как «кощунство», о чём заявил тогдашний заместитель председателя Комитета ГД по международным делам Андрей Климов.
Грустно всё это! Большинство современных поляков уже давно ведёт себя по отношению к России и к нашей общей истории безответственно и неблагодарно. Пусть меня поправят, если я ошибаюсь, но во Второй мировой войне за свободу Польши погибло примерно в три раза меньше поляков, чем погибло советских солдат при освобождении только непосредственно Польши. Уже в силу этого благоговейное отношение к словам «русский» и «СССР» должно было бы воспитываться в Польше с пелёнок у всех граждан на государственном уровне. Как, между прочим, и подобное же отношение к имени Сталина, обеспечившего послевоенной Польше приращение доброй трети её территории. Нет же, в Варшаве талдычат о «четвёртом разделе Польши», о якобы «тождественности Сталина и Гитлера» и т.д., а поляки избирают такой сейм, который принимает не столько кощунственные, сколько балаганные «резолюции», заявляя при этом, что «польско-российское примирение требует уважения исторической правды». А ведь историческая правда состоит как раз в сказанном выше. И это – не мнение, а неопровержимый исторический факт.
РФ же по поводу всего этого всего лишь выражала «сожаление» и т.п. Но в некотором отношении именно Польша виновна в развязывании Второй мировой войны, поскольку именно она отказалась от справедливого урегулирования конфликта с Германией в части Данцига, Польского «коридора» и т.д.
Так, может быть, стоит подумать о принятии Россией иной линии по отношению к польским «художествам» – линии действительно жёсткой и отрезвляющей всех наглецов? Нам вовсе нет нужды «мириться» с нынешней Польшей. Тем более, что нынешняя Польша ни за что с Россией честным образом не помирится.
Так вот… Что, если бы Государственная Дума РФ и вообще руководство РФ, включая МИД РФ, выступили бы с заявлением примерно следующего содержания: «Если польский сейм не дезавуирует свою резолюцию о событиях 17 сентября 1939 года и прочие подобные акты, если не прекратит вмешиваться в отношения России с Украиной, то Россия, в связи с перманентной враждебностью Польши по отношению к исторической правде, рассмотрит вопрос о целесообразности дальнейшей поддержки Россией решений Ялтинской (Крымской) и Потсдамской (Берлинской) конференций 1945 года в части, относящейся к польскому вопросу, и, прежде всего – к трёхсторонним решениям о существенном приращении территории Польши на Севере и на Западе и об установлении западной границы Польши по линии рек Одер – Западная Нейсе», и т.д.
Не уверен, что подобного ответственного заявления политического руководства России хватило бы, чтобы привести в чувство те круги в Польше, которые все эти годы позволяли и позволяют себе барственную наглость по отношению к историческим фактам и здравому смыслу. Ведь эта наглость в течение последних десятилетий не в последнюю очередь объяснялась невнятной, аморфной линией Москвы, фактически спокойно сносящей провокации Варшавы. Но на фоне нынешнего Украинского кризиса такой эксперимент стоило бы провести хотя бы в целях восстановления у себя того самоуважения, без которого не может быть и уважения к России внешнего мира.
НЕ МЕШАЛО БЫ напомнить Польше вообще многие факты истории – как не такой уж давней, так и очень давней. Ну, например… Вторжение Германии в Польшу стало результатом не Пакта от 23 августа 1939 года, а результатом недостойной позиции Англии и Франции на военных переговорах с СССР в Москве в августе 1939 года, а также – безответственной позиции Польши. С одной стороны Польша категорически отказывалась урегулировать с Германией вопрос о Данциге и «Польском Коридоре», с другой стороны она так же категорически отказывалась от предлагаемой советской военной помощи, не соглашаясь предоставить даже аэродромы для советских ВВС.
Собственно, если разобраться, вина Польши за развязывание войны преобладает, а корректность претензий Германии подтверждается, например, знаменитым «документом из Фонтенбло» – меморандумом премьер-министра Англии Ллойд-Джорджа, направленным им участникам Версальской конференции 25 марта 1919 года. Там говорилось, в частности, вот что:
«Если в конце концов Германия почувствует, что с ней несправедливо обошлись при заключении мирного договора 1919 г., она найдёт средства, чтобы добиться у своих победителей возмещения… Несправедливость и высокомерие, проявленные в час триумфа, никогда не будут забыты или прощены.
…Я не могу не усмотреть причину будущей войны в том, что германский народ, который достаточно проявил себя как одна из самых энергичных и сильных наций мира, будет окружён рядом небольших государств. Народы многих из них никогда раньше не могли создать стабильных правительств для самих себя…» Английский политик имел в виду в первую голову именно Польшу, а также прибалтийские «лимитрофы».
Что же до польского «Коридора раздора», разделившего Германию, то его смысл умные люди понимали уже тогда, когда он только проектировался. Не говоря о Ллойд-Джордже, достаточно вспомнить письмо Буллита президенту США Вильсону, или, например, то, что в тридцатые годы англичанин Фуллик пророчествовал: «Если Польша не вернёт коридор Германии, она должна быть готова к самой гибельной войне с Германией, к анархии и, возможно, к возвращению в состояние рабства, из которого только недавно освободилась».
Тут было верным всё, кроме слишком уж сильного и антироссийского слова «рабство», а особенно – последнего слова «освободилась». Польша не освободилась – её «освободили» усилиями Антанты и Соединённых Штатов как раз для того, чтобы всегда иметь под рукой и «Коридор раздора», и «санитарный кордон» против СССР.
В вопросе о Польше – как и в вопросе о Версале – западные политики и политические писатели всегда старались обходиться не более чем полу правдой. Так, классически известный Фуллер признавал, что 21 марта 1939 года Гитлер не так уж был не прав, предъявляя два свои требования Польше, а Чемберлен, опрометчиво заверяя Польшу 31 марта в британских гарантиях помощи, был, мягко говоря, не прав. Идёт Фуллер по цепи причин и дальше, хотя и не до конца: «Нет никакого сомнения в том, что Гитлер вызвал войну 1939-1945 гг., равным образом нет никакого сомнения и в том, кто и что вызвали к жизни Гитлера. Это – Клемансо, бесконтрольный, но всё ещё контролирующий председатель мирной конференции, и его шедевр – Версальский договор».
Здесь далеко не всё верно и полно, но, как видим, здесь нет речи о вине России. Зато прямо возлагается вина на Францию, хотя она в Версале не играла решающей роли – в отличие от США, что, кстати, делает ответственность США за последующее ещё большей, чем для Франции и Англии.
Как отмечено выше, Польша не обрела независимость после Первой мировой войны, а получила её из рук творцов Версаля в таком формате, который, как и формат «версальской» Чехословакии, получившей немецкие Судеты, программировал новый европейский конфликт. (К слову, РФ не мешало бы признать и правоту Германии в судетском вопросе, и право немцев или на возврат Судет, или на чешской компенсации потомкам судетских немцев).
При этом Польша сразу же стала претендовать на русские территории, начав войну с Советской Россией. А после советских неудач Польша на мирных переговорах в 1921 году проявила не большую историческую осмотрительность, чем в случае с немцами в 1939 году, претендуя на то, на что претендовать не имела никакого объективного права. Рижский «мирный» советско-польский договор 1921 года за счёт неуступчивости Польши создавал условия для будущего конфликта так же, как это программировал Версальский договор. Поэтому в сентябре 1939 года СССР не «вторгался в Восточную Польшу», а освободил Западную Украину и Западную Белоруссию. Напомню о линии Керзона. Она была названа по имени британского министра иностранных дел, но предложена в 1920 году Ллойд-Джорджем как обоснованная граница между Польшей и Россией и подтверждена союзнической конференцией в Спа. В 1939 году именно по ней была проведена граница между СССР и Германией.
Впрочем, позиция Польши в Риге была для неё традиционной – Польша вела завоевательные войны всегда, когда это ей удавалось. Уже ранние средневековые хроники Галла Анонима и Винценция Кадлубка в хвастливой манере рассказывают, например, о походе короля Болеслава на Киевскую Русь. Напомню также о захвате Украины, о занятии поляками Москвы во время Смутного времени, об участии поляков в походе на Россию Наполеона, о занятии поляками Киева в ходе советско-польской войны, а также о лозунге «Польша от моря до моря» – от Балтийского до Чёрного моря.
Приведу для информации читателя два интересных и показательных отрывка из упомянутых польских раннесредневековых хроник. Первый – из так называемой «Хроники Галла Анонима», относящейся к началу XI века:
«…Король Болеслав (Болеслав Храбрый, коронован в 1025 году, – С.Б.)… вторгся с великой храбростью в королевство русских и тех, вначале пытавшихся сопротивляться, но не осмелившихся завязать сражение, разогнал перед своим строем, словно ветер, прах. Он не задерживался, однако, по вражескому обычаю (то есть, в представлении Анонима, по обычаю трусливых и жадных – в отличие от «рыцарственных храбрецов» поляков – русских, – С.Б.) в пути, чтобы захватывать города и собирать деньги, а поспешил в столицу королевства Киев… А король русских по простоте, [свойственной] его народу (вот уж что да, то – да!, – С.Б.), ловил в это время удочкой рыбу с лодки, когда [ему] неожиданно сообщили, что Болеслав приближается. Он с трудом этому поверил, но в конце концов…ужаснулся. Затем, поднеся ко рту большой и указательный пальцы и поплевав, по обычаю рыболовов, на наживку, сказал, говорят (ну-ну, – С.Б.), к стыду своего народа, следующие слова: «Раз Болеслав занимается не этим искусством, а ему привычно забавляться военным оружием, значит господь [сам] в его руки передаёт и город этот, и королевство русских, и [богатства его]». Так сказал, и, недолго медля, бежал.
А Болеслав, не встречая никакого сопротивления, войдя в огромный и богатый город, обнажённым мечом ударил в Золотые ворота…»,
и т.д.
Правда здесь в том, что после смерти в 1015 году великого киевского князя Владимира I Святославича, крестившего Русь, в 1015–1019 годах на Руси шли междоусобные войны сынов великого князя Владимира за великокняжеский престол. Воспользовавшись этим, поляки и предприняли в 1018 году поход на Киев. 22 июля 1018 года на реке Буг у Волыни произошла битва Болеслава и сына Владимира – Ярослава, княжившего тогда в Киеве и впоследствии названного Мудрым. Только поражение русских, а не страсть к спокойной рыбалке Ярослава, открыло Болеславу дорогу на русскую столицу.
Войдя в Киев в августе, поляки, разграбив его, через месяц бежали. А вскоре Ярослав вновь принял киевское княжение.
Между прочим, ни в какие Золотые ворота Болеслав ударять мечом в 1018 году не мог, поскольку они были выстроены Ярославом лишь в 30-х годах XI века. И уж не знаю, из какого пальца – большого или указательного, Галл Аноним высосал историю о якобы великой храбрости поляков и якобы беспримерной трусости русских. Но зато ясно, что из хроники Галла Анонима высосал уже свою историю о «великих деяниях» Болеслава, «перед которыми и немой становится красноречивым, а красноречие славнейших немеет», более поздний польский хронист – магистр Винцентий Кадлубек. У Кадлубка Болелслав тоже «частыми ударами меча высек на Золотых воротах знак зависимости» и затем «поставил там (это в русском Киеве-то!, – С.Б.) королём какого-то (?, – С.Б.) своего родственника».
Магистр Кадлубек повествует:
«…Самого короля русского он (Болеслав Храбрый, – С.Б.) одолел даже не в сражении, а лишь повергнув в жалкий страх. Ведь тому сообщили, что Болеслав угрожает, когда он забавлялся рыбной ловлей, тот бросил удочку и королевство со словами «Мы попались на удочку тому, кто не учился ловить сомов». Едва произнёс эти слова, как тут же со страхом обратился в бегство, будучи более удачливым в бегстве, чем в боевой схватке…»
И это – о всё том же Ярославе Владимировиче Мудром! Он боролся с братом Мстиславом, в 1026 году разделил с ним государство, в 1030 году вновь объединил его и княжил в Киеве до своей смерти в 1054 году. При Ярославе была составлена «Русская Правда», при нём средневековое Русское государство достигло пика своего могущества… Ярослав (христианское имя Юрий) основал в Прибалтике русский город Юрьев (нынешний Тарту), выдавал своих дочерей за королей Европы, радовавшихся этой чести.
И вот эту гордую фигуру русской истории польские хронисты изображали жалким полудурком и трусом.
Можно было бы остановиться и на более поздней истории Польши, на причинах трёх её разделов и на том, почему якобы процветающее государство, к тому же – во многом заслонённое от потока Дикой Степи русской грудью, вдруг впало в подчинённое и несамостоятельное положение. О трёх «разделах» Польши отмечу лишь, что Россия Екатерины II по двум первым «разделам» и отчасти даже по третьему, всего лишь возвращала в состав России западные русские земли, насёлённые белорусами, и юго-западные русские земли, населённые украинцами. Однако я не буду более занимать внимание читателя известными, в общем-то, коллизиями, и остановлюсь, под конец, на якобы способности поляков к самостоятельному управлению.
Если не ошибаюсь, английский военный историк Фуллер приводил мнение некоего американского журналиста, сравнивавшего Польшу 1930-х годов с «пороховым заводом, полным сумасшедших» (прошу прощения, но это – не моё сравнение).
Приведу также ещё одну цитату из меморандума Ллойд-Джорджа:
«…Предложение комиссии по польским делам о передаче 2 100 тыс. немцев под власть народа иной религии, народа, который на протяжении всей своей истории не смог доказать, что он способен к стабильному самоуправлению (курсив мой, – С.Б), на мой взгляд, должно рано или поздно привести к новой войне на Востоке Европы».
Требуются комментарии?