2 октября 2024 года мы отметили 155-летие со дня рождения Махатмы Ганди, одного из величайших деятелей и умов XX столетия. Мохандас Карамчанд Ганди родился в 1869 году в индийском городе Порбандар в состоятельной купеческой семье, отец занимал министерский пост в округе. Большое влияние на него оказала мать, которая была очень религиозной женщиной. Все детство Мохандас провел, посещая храмы и соблюдая религиозные обряды, не зная вкуса мяса.
В 13 лет его по традиции женили на ровеснице Кастурбе, в браке с которой он проживет больше 60 лет, а в 19 лет отправили в Лондон, чтобы будущий Махатма мог выучиться на юриста. Молодой Ганди поначалу восхищался англичанами и начал перенимать английскую моду и манеры: носил европейский костюм и галстук, брал уроки танцев, ездил только первым классом как истинный джентльмен. При этом Мохандас прилежно учился и уделял много времени самообразованию.
Впервые он прочел «Бхагавадгиту» и главные индуистские тексты на английском. Лишь вдали от Индии он проникся уважением и интересом к религии и философии своей страны. При этом с погружением в британский быт его очарование Соединенным Королевством рассеивалось. Из небожителей англичане превратились для него в надменных снобов. Ганди увидел, что доход среднего англичанина в десять раз превышает заработок индийца, он убедился в вопиющей несправедливости системы британского колониального правления.
Получив диплом, Мохандас вернулся в Индию, рассчитывая получить должность адвоката при суде Бомбея. Но тут выяснилось, что право, которое изучал молодой человек в Лондоне, отнюдь неравнозначно праву, действующему в Индии. Тяжело быть хорошим адвокатом, если ты одновременно стараешься четко следовать всем религиозным законам и запретам. Махатма решил, что его призвание совсем в другом. И отправился покорять Южную Африку.
Здесь выяснилось, что Ганди – очень неплохой адвокат, который способен улаживать даже весьма сложные конфликты. Среди его клиентов были как белые, так и индийцы. Но преуспевающий адвокат никогда бы не превратился в того Ганди, которого знает весь мир, если бы там же, в Южной Африке, он в своей адвокатской практике и повседневной жизни не сталкивался бы с вопиющими проявлениями неравенства. Мириться с апартеидом Ганди не пожелал и решил посвятить свою жизнь борьбе за права угнетённых, в первую очередь – за права индийцев.
Вдохновляясь работами философов, критикующих западное буржуазное общество, он сформировал свое видение идеального мироустройства. Основывалось оно на идее равенства прав всех граждан, отказе от насилия, предпочтении простого ручного труда и жизни с чистыми помыслами.
Большое влияние на взгляды Ганди оказало учение Льва Толстого о непротивлении злу насилием и всепрощении. «Книга Толстого “Царство Божие внутри нас” буквально захватила меня. Она оставила неизгладимый след в моей душе. Перед независимым мышлением, глубокой нравственностью и правдивостью этой книги показались неинтересными все другие книги», — вспоминал он. Ганди и Толстой даже обменялись несколькими письмами, в которых обсуждали ненасильственную борьбу с несправедливостью, ценности свободы и равенство прав.
Пойди Ганди традиционным путём бунтарей, он стал бы всего лишь ещё одним в длинном списке революционеров. Однако Ганди был категорическим противником вооружённой борьбы и под влиянием Толстого разработал собственную доктрину «Сатьяграха» (санскр. «упорство в истине»).
Основой метода Ганди являлся отказ от насилия и готовность переносить боль и страдания. Целью «Сатьяграхи» является превращение соперника в союзника и друга – сторонники этого метода считают, что обращение к совести эффективнее, чем угрозы и насилие. Свое учение Ганди считал близким к социализму и славил благородный, по его словам, пример самоотверженности «Махатмы Ленина» – руководителя Советской России.
Принципы «Сатьяграхи» Ганди начал впервые еще применять в Южной Африке, борясь за права земляков. Поначалу идеи адвоката вызвали улыбку не только у англичан, но и у тех, для защиты прав которых они, собственно, создавались. Но, как говорил Ганди, «сначала тебя не замечают, затем над тобой смеются, затем с тобой борются, затем ты побеждаешь».
У Ганди слова не расходились с делом, свои убеждения он отстаивал личным примером. Во время англо-бурской войны он не брал в руки оружия, а спасал жизни в качестве военного санитара. Он выпускал еженедельник «Индийское мнение», в котором словом боролся с неравенством. Он сменил европейскую одежду на индийскую, вел жизнь строгого аскета: ходил в рубище и спал на голой циновке, а драгоценности и подарки раздавал нуждающимся.
Власти Британской империи оказались всерьёз озадачены – чудаковатый адвокат, находивший всё новых и новых сторонников, оказался оппонентом, против которого у них не было методов. Аскетичного Ганди невозможно было купить, отрицающего насилие не за что было предавать суду. А его настойчивость медленно, но верно меняла ситуацию, заставляя колониальные власти идти на всё новые и новые уступки.
Моральный авторитет Ганди среди индийцев рос стремительно. В 1915 году, когда он вернулся из Южной Африки на родину, писатель Рабиндранат Тагор назвал Ганди «Махатмой» («великой душой»). В Индии «великая душа» становится душой движения за независимость страны, которое давно нуждается в объединяющей фигуре.
Однако лидерство Махатмы Ганди вовсе не было безоблачным и безоговорочным. Категорическое неприятие насилия как метода борьбы отталкивало от него многих потенциальных союзников. Удивительно, но чуть ли не первая задача, которую поставил перед собой истово верующий Ганди – это искоренение консервативных и берущих начало из религии устоев в обществе, кастовую систему, прежде всего.
Ганди в течение 13 лет возглавлял Индийский национальный конгресс (ИНК), однако в середине 30-х годов покинул его, когда понял, что не может переубедить тех, кто хочет добиться независимости с оружием в руках.
Принципы Ганди сталкивались с суровой реальностью – британские власти, в отличие от сторонников «Сатьяграхи», своё насилие не сдерживали. Дело не ограничивалось арестами и избиениями, порой манифестантов убивали. И тогда у индийцев сдавали нервы, и они отвечали на насилие насилием. Ганди, к возмущению сторонников, заявлял: если у индийцев нет готовности удерживаться от насилия, значит, они ещё не готовы к независимости.
Его арестовывали бессчётное число раз, судили за подстрекательство к антиправительственным действиям, отправляли в тюрьму – Махатма все испытания встречал со спокойствием и смирением.
Понять и принять принципы Ганди не могли и многие индийцы. Выступая против кастового неравенства, Махатма отрицательно относился к радикалам, требовавшим полного демонтажа кастовой системы индийского общества. Исповедуя индуизм, Ганди выступал против индуистов-радикалов, устраивающих гонения на индийцев-мусульман.
К середине 1940-х годов стало ясно, что Британская империя потеряет свой «главный бриллиант в короне» – Индию. Но в наследство колонизаторы оставляли проблему, которая кровоточит и по сей день. В Британской Индии англичане долго использовали принцип «разделяй и властвуй», натравливая друг на друга индуистское большинство и мусульманское меньшинство. Так среди мусульман Индии при поддержке политических кругов Великобритании возникла идея об образовании отдельного государства.
Махатма Ганди был категорическим противником разделения Индии. «Вся моя душа восстаёт против идеи, что индуизм и ислам представляют две антагонистические культуры и доктрины. Принять такую доктрину – для меня всё равно, что отвергнуть Бога», – говорил он.
В 1947 году главная цель его борьбы была достигнута – Индия стала независимой. Но достижение этой цели стало, возможно, и главным разочарованием его жизни – в августе 1947 года на карте появилось не одно, а два государства: Республика Индия и мусульманский Пакистан.
Границы, прошедшие «по живому», вызвали новые конфликты, почти сразу же переросшие в полномасштабную войну вчерашних соратников по борьбе за независимость.
Ганди, один из немногих людей, остававшихся авторитетом для противоборствующих сторон, пошёл на крайнюю меру – в январе 1948 года он объявил бессрочную голодовку. «Смерть станет для меня чудесным избавлением. Уж лучше умереть, чем быть беспомощным свидетелем самоуничтожения Индии», – сказал Махатма.
Этот шаг отрезвил многих и на время погасил пламя конфликта. Но те, кто делал ставку на войну, были в ярости. Ганди очень сильно мешал им в реализации их планов. Махатму объявили врагом как исламские, так и индуистские радикалы.
Власти Индии предложили ему охрану, но 78-летний Ганди отказался, заметив: «Если мне суждено погибнуть от пули безумца, я сделаю это с улыбкой».
В последние дни Ганди работал над проектом Конституции Индии. Этому был посвящён и весь день 30 января 1948 года. Вечером Махатма вышел на лужайку перед домом на вечернюю молитву, где его ждали десятки сторонников. По традиции, приверженцы Ганди хотели прикоснуться к его ногам. Среди них был Натхурам Годзе, редактор одной из газет радикального толка, считавший Ганди виновником раскола Индии, потакающим мусульманам. С близкого расстояния Годзе произвёл три выстрела в Ганди. Первые две пули прошли навылет, третья застряла в лёгком в области сердца. Слабеющий Махатма прошептал: «О, Рама! О, Рама!». Затем показал жестами, что прощает убийцу, после чего скончался на месте.
В 2000 году корпорация Би-Би-Си провела опрос с целью определить, кто, по мнению британцев, является «человеком тысячелетия». Большинство жителей Туманного Альбиона назвали Махатму Ганди…
***
Обретя независимость, Индия стала лидером движения неприсоединения. Ближайший сподвижник Ганди Джавахарлал Неру так сформулировал политику неприсоединения на Ассамблее ООН 1949 г.: «Мы неоднократно заявляли, что наша внешняя политика заключается в том, чтобы держаться в стороне от крупных блоков… быть дружелюбными ко всем странам… не запутываться ни в каких альянсах… это может втянуть нас в любой возможный конфликт. С другой стороны, это не означает отсутствия тесных отношений с другими странами».
В политике ИНК с уходом Ганди из него восторжествовало болезненное сочетание непримиримого антиколониализма с приверженностью западным ценностям – цивилизационная болезнь многих стран «догоняющей модернизации»; то, что Александр Дугин назовет «археомодерном». Археомодерн с петровских реформ глубоко укоренился в российском обществе. Не избежала его и Индия, долгое время ведомая прозападно-ориентированными элитами. Лишь с приходом Нарендры Моди и «Бхаратия джаната парти» наметился курс на более независимый курс – уже не Индии, а государства-цивилизации Бхарат, у истоков которого стояла «Великая душа» Ганди.
Наш мир по-прежнему полон насилия, страдания и злобы. Голос Великой души оказался не столько не услышан, сколько дискредитирован демиургами «цветных революций»: «Сатьяграха» Ганди перекочевала в методичку Джина Шарпа почти полностью. «Почти» – Шарп взял инструментарий, выпилив из учения Ганди ключевой элемент – Совесть. Но мы тоскуем по этому тихому голосу Совести, разбуженной Великой душой и терзающей наши души при всяком прикосновении со злом, насилием и несправедливостью, – и не об этом ли мечтал поговорить Путин с «великим мечтателем» Ганди?