ЕСЛИ ВЫКИНУТЬ ДВЕ БУКВЫ ИЗ СЛОВА
Если из броского слова «Междуморье» выбросить две буквы «мо», то получится не менее знаковое и красивое слово «Междурье».
Был Варшавский договор.
Но нос ему взял — кто утер?
Да Леха Гданьский с Борей!
И веселится, гляньте пан,
Теперь из этих строя стран,
(которым раньше было название — страны Восточной Европы)
Себе уже — Межморье.
Мы ж громко хохотнем —
Ха-ха!
Ведь под рукой там все — труха!
Уж если всё — итожить.
Ведь ныне это знает всяк.
И даже Ванька, наш, дурак,
По-польски море —«може».
Так вот позвольте, пан, спросить
А хватит сил? И сможете?
КАНАДА — ГДЕ ОНА БЫЛА ТРИСТА ЛЕТ НАЗАД?
Странное дело, но Румыния до некоторых пор для незадачливых рыцарей удачи и политической игры в карты играла роль Канады…
Само собой это понятно Румыния — за огородами.
А Канада — за черт знает каким океаном.
Но русские такие страшные — что приходилось и на такое решаться.
Но рассказ про Румынию. Скажем, Мазепа и его соратники туда, в Румынию, тоже до осенних каникул, пока еще дети в школу не пошли, уезжали подлечить здоровье, рассказывает традиционная история.
Почему играла она эту роль, возникает вопрос?
Да потому, что тогда Канады на карте мира даже без красного фигового листка на флаге не было.
(Заразное же скажу я вам, этот канадский клен, растение — какой его черт принес к нам?)
Как не было в ту пору и НАТО.
А роль Соединенных штатов тогда на Европейском континенте играл Карл Двенадцатый.
Поляки могут хорошо об этом рассказать (они даже прославленного кинорежиссера Ежи Гофмана принудили потом об этом многосерийный фильм снять). «Потопом» его назвали.
Но у поляков память — избирательная.
Оне, как в фильме «Джентльмены удачи» его главный персонаж, Доцент, тут — помнят. А тут — не помнят.
Артист Г. Вицин сказал бы тут — так не бывает!
Да еще как бывает! И случается!
И на е! И на ё!
НА ВЕЛИКИХ ПРОСТОРАХ МЕЖЬМОРЬЯ
У румынских солдат (а они — наследники римских легионеров), помнится, были на голове высоченные, в три версты, востроносые бараньи шапки во время Второй мировой. Но Великой Румынии (а румыны, когда-то колониальная окраина Римской империи, потом всю жизнь тешили тем себя, что они наследники римлян и тоже — да! да! — великая нация) от Крыма до Вены они, хоть этой мыслью себя и тешили, почему-то в героических своих трудах так и не создали. Выгорит ли что у этих славных продолжателей дела Рима сегодня подобное?
ВЕКТОР РАЗВИТИЯ СОБЫТИЙ
От Азова — до Азота.
ЕЩЕ РАЗ О КОДАХ И СМЫСЛАХ
Ох уж эти русские из русских!
Проторчат в величии своем всю-то жизнь в загранице с пригоршней паспортов в кармане.
Оне наша нац. Идея и гордость, код оне наш!
…
И такая тоска берет, да обида за сермяжных и по-настоящему русских людей у кого нет никаких иных паспортов, кроме единственного русского и русской души и кто захребетину тут у себя от века в век тянет.
https://zavtra.ru/blogs/k_140-letiyu_i_stravinskogo
ТАЙНЫ ЗАВТРАШНЕГО ДНЯ И ПУТЬ В БУДУЩЕЕ
https://vk.com/dentvru?z=video-38085148_456245982%2F400750b62b416a4aed%2Fpl_wall_-38085148
Константин Сивков великолепный военный эксперт.
Всех смахните без сожаления в мусорную корзину и сожаления не будет.
А вот с геополитическими выводами (они — основательны) соглашаться нужно не всегда.
Как и у многих сегодня экспертов, при анализе глобальных проблем (по текущим — он великолепен трижды!), у него в них отсутствует социальный подтекст.
У таких мыслителей борются элиты, континенты, цивилизации, культурные коды, континенты и море…
Идеи опять же.
Малого нет и главного. Где социальная доминанта борьбы?
А отсюда все остальное из его умолчания этого вытекает.
Это — метафизика.
Уже само заголовок материала относит этот доклад к той иной мере к прагматизму и идеализму.
А вот диалектика сегодня во всякой аналитике — редкость.
Диалектика социального.
Но как говаривал кенигсбергский мечтатель Эммануил Кант в «Критике чистого разума», желавший встать в своих бдениях над метафизикой, еще одним качеством теория должна обладать, что подтверждено, потом было К. Марксом – всякое учение должно быть и достаточно радикальным.
В смысле мысли.
И ответственности.
Сегодняшние теоретики, в массе поставив на потом создание пророчеств, торгуют тайнами. И пугают апокалипсисами.
Дело же философии — прояснить и указать путь в день завтрашний.
В том числе и человечеству.
Ни больше, ни меньше.
А чего она тогда, позвольте спросить, стоит?
