Долгие годы Камиля Яшена считали одним из корифеев узбекской советской литературы. И такая оценка была вполне заслуженной. Но настали другие времена — о многих национальных художниках, бывших преданными коммунистическим идеалам и советскому общественно-политическому строю, стараются не вспоминать. И тем не менее Камиль Яшен, 115-летний юбилей со дня рождения которого приходится на 25 декабря текущего года, не забыт, его литературное наследие и ныне доступно читателям.
«Быть всегда, в каждом сказанном слове подлинно народным художником, живущим мыслями и чаяниями своего народа, — вот задача! Работать и жить ради будущего, творить и побеждать под знаменем партии ради скорейшего приближения этого счастливого будущего — таков долг чести каждого советского писателя». Эти проникновенные слова Яшен адресовал всей советской многонациональной литературе. И он — писатель-интернационалист, всем сердцем ощущавший революционный пульс времени и творивший в разных жанрах, но неизменно в интересах народа, имел моральное право так говорить, пускай даже и с элементами назидательности, так как сам свято их придерживался на протяжении долгих лет творчества.
Камиль Яшен был в действительности личностью многогранной. Драматург, стоявший у истоков зарождения узбекского национального театра, прозаик, публицист, теоретик в области литературы и театрального искусства, сценарист, страстный сторонник мира, человек активной жизненной позиции, эрудит. По меткому выражению друга и товарища по писательскому труду Вадима Кожевникова, Камиль Нугманович — «поистине живая ходячая энциклопедия жизни родной республики». В 1950—1980-е годы прошлого века он являлся одним из самых ярких и авторитетных представителей советской многонациональной литературы.
Среди коллег по писательскому союзу Узбекской ССР, который Яшен не одно десятилетие возглавлял, так и вовсе был формальным и неформальным лидером. Общественность огромной страны знала Яшена и как Героя Социалистического Труда, кавалера трёх орденов Ленина, ордена Октябрьской Революции, трёх орденов Трудового Красного Знамени, ордена Дружбы народов и трёх орденов «Знак Почёта», лауреата Сталинской премии и Государственной премии Узбекской ССР имени Хамзы, лауреата афро-азиатской литературной премии «Лотос», заслуженного деятеля искусств и народного писателя Советского Узбекистана, многолетнего секретаря правления Союза писателей СССР, депутата Верховного Совета СССР многих созывов, председателя Советского комитета по связям с писателями стран Азии и Африки, академика АН УзССР, главного редактора журнала «Узбекский язык и литература», члена ЦК Компартии Узбекистана.
Столько дел и обязанностей он реализовывал на протяжении долгих лет, будучи неутомимым и деятельным, энергичным руководителем, общественно-политическим деятелем, всегда лёгким на подъём, готовым отдавать все силы служению государству и творчеству, без которых своей жизни не представлял.
Уроженец солнечного Андижана, восьмилетним мальчишкой он станет свидетелем прихода на его родную узбекскую землю первых революционных нововведений. «Человек не властен в выборе даты и часа своего рождения, — отметит писатель в одном из интервью. — Но я бы сказал так: мне повезло! Я родился, когда над миром занималась заря новой жизни. И был тому очевидцем. Я родился в эпоху, которая была мечтой и целью всех предшествующих тысячелетий человеческой цивилизации, и я, пусть самой скромной, самой малой мерой, сопричастен её становлению. Я видел возрождение родного народа, его яркий расцвет и вместе с ним, как сын, солдат и его работник, боролся за это. Вот почему я счастлив! Можно ли мечтать о большем!»
Шестнадцатилетним комсомольцем Камиль напишет свою первую пьесу о девушке, насильно выданной замуж за старика, в которой постарается выразить копившуюся годами боль и сострадание к женщинам Туркестанского края, лишённым гражданских прав и возможности свободного выбора собственного жизненного пути. Эта небольшая одноактная пьеса, за которую начинающий автор был отмечен премией уездного комитета комсомола, предопределила дальнейший выбор: он решает стать драматургом. Высветила она и его творческий крен в сторону серьёзных, по-настоящему гражданственных тем.
Успех комсомольского выдвиженца, тянувшегося к светочу знаний и не побоявшегося взяться за перо, был закреплён тем, что его направили на учёбу в Ленинград. Вот только учиться в Ленинградском лесном институте ему придётся недолго. Из-за болезни, вызванной в том числе и климатом, в 1928 году, после окончания двух курсов, Яшен вернётся в Узбекистан. А в 1930 году выйдет его первый поэтический сборник «Солнце». Впрочем, солнечным, оптимистичным окажется и его дальнейшее творчество.
Профессионально заниматься литературной деятельностью Яшен начнёт с середины двадцатых годов минувшего столетия. И с первых шагов на этом поприще он активно включится в борьбу за партийность и народность зарождавшейся тогда узбекской советской литературы. Самоотверженная борьба трудящихся за становление и укрепление Советской власти в республике, счастье освобождённого труда — основные темы ранних его произведений.
Но это не значит, что Яшен видел действительность в розовом цвете, закрывал глаза на реальные трудности и противоречия строительства нового мира. Всей силой таланта писатель разоблачал средневековые пережитки в быту и сознании земляков, клеймил буржуазный национализм и ограниченность, призывал скорее покончить с феодальной отсталостью. Ранние его пьесы были проникнуты духом классовых сражений за утверждение социалистического строя.
Так, пьеса «Разгром» рассказывала о борьбе против басмачества в дни становления молодой Советской республики. О нелёгком, полном драматизма пути узбекской женщины к правде, свету, освобождению от вековой зависимости и предрассудков повествуют драмы «Гульсара» и «Нурхон». Непростому периоду коллективизации в узбекской деревне будут посвящены появлявшиеся одна за другой пьесы «Товарищи», «Сожжём», «Честь и любовь».
Незабываем и образ прекрасной женщины, колхозного бригадира Онахон из пьесы «Честь и любовь», в которой Яшен показал процесс обретения узбекской женщиной счастья в свободном труде на благо людей и Родины. Яшеновская героиня преображается на глазах, в колхозе она добивается больших успехов, завоёвывает авторитет. Во всех ярких оттенках видны её цельность характера и своеобразная индивидуальность, раскрывающиеся в коллективе, в котором только и возможно подлинное раскрепощение.
Развитие этой темы будет наблюдаться и в пьесе «Офтобхон», рассказывающей о наполненной лишениями и невзгодами жизни далёкого от линии фронта колхоза, в котором в основном хозяйничают женщины и председательствует тоже женщина, Офтобхон, взвалившая на свои плечи непосильные заботы. Каждый день она и её односельчанки, старики и дети совершали трудовые подвиги. Хотя об этом они и не думали, самоотверженно отдавая все силы делу приближения всенародной победы. И опять же главной героиней Яшена становится женщина, добившаяся определённых высот и ставшая во главе борьбы за возвращение страны на мирные рельсы. Пьеса эта впечатляет своей правдивостью и жизнеутверждающим пафосом, глубок и её смысловой фон, блестяще раскрывающий выдающуюся роль советской женщины-работницы, сражавшейся на трудовом фронте.
Великой Отечественной войне Яшен посвятил также пьесы «Смерть оккупантам!» и «Генерал Рахимов». В них он, умевший «чувствовать эпоху», талантливо, реалистично, без пустой декларативности пишет о беспримерном героизме советского народа, а также и о преданных сынах многонациональной Родины, среди них и его собратья-узбеки, для которых нет более высокого долга, чем защита социалистического Отечества. Пьесу «Генерал Рахимов», написанную уже после войны, Яшен персонально посвятил и первому узбекскому генералу Герою Советского Союза Сабиру Рахимову.
Долгие годы писатель занимался разработкой историко-революционной темы и поиском новых художественных путей, связанных с показом вождя революции. В пьесе «Путеводная звезда» Ленин предстаёт перед нашим взором не только как вдохновитель и организатор борьбы против контрреволюции, но и как истинный друг народов советского Востока. Здесь же Яшеном показана выдающаяся роль вождя и большевистской партии в создании национальных республик, а также русского народа, оказывавшего братскую помощь и способствовавшего пробуждению самосознания восточных народов к активной политической борьбе.
Образ Владимира Ильича в «Путеводной звезде» полнокровен и необычайно ярок, и заслуга автора в том, что он первым в узбекской драматургии начал работу над созданием портрета основателя Советского государства. Следует отметить и то, что созданию пьесы предшествовала огромная подготовительная работа, в ходе которой был досконально изучен уникальный опыт старших товарищей по перу — М. Горького, В. Маяковского, Н. Погодина.
Не менее интересно воплощён образ Ленина и в пьесе «Заря революции», поставленной к пятидесятилетию образования СССР на сцене Государственного академического театра драмы имени Хамзы в Ташкенте. В связи с этим важно подчеркнуть, что Яшен, работая над бессмертным образом вождя, не повторял ранее сказанного предшественниками, а пытался раскрывать новые грани Ленина, показывая его отношение к судьбе и будущему древней Бухары, к праву наций на самоопределение. Присутствие Ленина в пьесах драматурга, короткое по содержанию, было тем не менее впечатляющим по смыслу. Яшен тем самым внёс свой достойный вклад в создание советской литературной Ленинианы, практически забытой в наше безыдейное время.
Знаменательна эта пьеса и другими героями. «Я написал драму «Заря революции» о событиях, развернувшихся в Бухаре в 1918—1920 годах, — вспоминал Яшен. — Многие её герои — реально существовавшие люди. Так, прообразом одного из персонажей является Ф. Ходжаев — человек удивительной судьбы: сын бухарского купца-миллионера, который тягался богатством с самим эмиром. Но, пройдя через многие сомнения, вместе с Фрунзе и Куйбышевым он устанавливал Советскую власть, вступил в Коммунистическую партию, возглавил первое советское правительство Узбекистана. Да, все мои герои — из жизни».
Как бы ни был велик вклад Яшена в развитие узбекской национальной драматургии, воспринимать его исключительно в качестве представителя данного литературного жанра было бы несправедливо. Поле творческой деятельности у писателя было действительно широким и разнообразным. Он заложил основы узбекской оперной драматургии. Поэт, литературовед, театровед, талантливый публицист, Яшен был автором многих теоретических статей о литературе, театре, живописи, архитектуре, отличавшихся глубоким знанием предмета, о котором шла речь, образностью, новизной формы и оригинальностью композиции.
Широкую огласку имела публицистическая книга мастера «Годы, судьбы, книги», при этом содержавшая лишь небольшую часть раздумий Камиля Нугмановича о жизни, о литературе и собственном пути в ней, об искусстве, о людях многонациональной Родины, о героях его книг, о родном Узбекистане, о всесторонних связях с братскими литературами народов СССР. Рассказывает в этой книге писатель и о дружбе, без которой себя не мыслил. Особым теплом проникнуты страницы, посвящённые тем, с кем он дружил, был духовно близок — о замечательных писателях и общественных деятелях Садриддине Айни, Хамиде Алимджане, Айбеке, Мирзо Турсун-заде, Алексее Толстом, Николае Тихонове, Юрии Гагарине, ну и, конечно, о Хамзе…
Неизгладимый след в жизни и творчестве Яшена оставят встречи с выдающимся революционером и просветителем, основоположником узбекской советской литературы Хамзой Хаким-заде Ниязи (1889—1929). «Когда у меня спрашивают, почему я стал писателем, — говорил Камиль Нугманович, — то прежде всего вспоминаю о своём Первом учителе — Хамзе. Учителе, чей пример на протяжении вот уже более пятидесяти лет — передо мной.
Случилось так, что моё знакомство с идеями Великого Октября и искусством произошло одновременно — революция и театр Хамзы стали для меня, да и не только для меня, а для всего узбекского народа, нераздельны. Помню, как в 1918 году в Андижане, ещё мальчиком, я держал в руках сборник стихов Хамзы. А затем, на следующий год, попал я на спектакль его театра, когда он вместе со своей труппой, вступив в ряды Красной Армии, разъезжал по заданию Туркменфронта по разным городам Средней Азии. И даже побывал у него дома, куда моего товарища и меня привёл наш школьный учитель. <…> Поразило другое — слова Хамзы, горячие, взволнованные, обращённые, казалось, и ко всему народу, и к каждому человеку в отдельности. Они навсегда определили мой путь в жизни. Наверное, тогда и пробудилась у меня тяга к искусству — искусству, устремлённому в самую гущу жизни. Я ещё не всё понимал в идеях Хамзы, но чувствовал, что это очень большие и важные идеи. Ведь Хамза говорил о борьбе бедняков против баев, о свободе, справедливости, братстве народов, бичевал бесправие, власть религии, утверждал веру в благородство и могущество человека, его разум. Я и раньше хорошо знал, что на свете существуют бедные и богатые, видел вокруг столько человеческого горя и не раз задавал себе вопрос: «Почему так несправедливо устроен мир?» Искал на него ответ и не находил. И только Хамза помог мне постичь глубину революционных идей, великую правду ленинского учения.
И если я сегодня не мыслю своей жизни вне забот и тревог своего народа, если стараюсь — в меру отпущенных мне сил — выразить его думы, стремления, идеалы, если участвую в движении писателей стран Азии и Африки, то и этим в какой-то мере обязан Хамзе, ибо его образ для меня и поныне живой, он будто незримо присутствует всегда рядом — самый строгий и самый внимательный собеседник».
Благодарная память писателя навсегда сохранит светлый образ этого пламенного борца за счастье народа и удивительного мастера, работавшего и творившего в различных направлениях культуры и искусства. Очень скоро он откликнется на трагическую гибель Хамзы от рук ярых врагов советского строя и оголтелых мракобесов, создав сценический вариант произведения великого мастера «Бай и батрак». Позже, перед войной, в содружестве с поэтом и драматургом Амином Умари Яшен напишет стихотворную драму «Хамза», потом из драмы — либретто оперы, а затем — сценарий одноимённого фильма, в котором Хамза благодаря незаурядному таланту народного артиста СССР Алима Ходжаева предстаёт словно заново рождённым, полным сил и революционной энергии.
Вообще же жизнь, революционную деятельность и творчество Хамзы Хаким-заде Ниязи, образ которого для писателя был по-настоящему неисчерпаемым, Камиль Нугманович тщательно изу-чал долгие годы. Он побывал в местах, напрямую связанных с ним, работал с его рукописями, многочисленными архивными материалами и документами, устными и письменными свидетельствами очевидцев, подлинными письмами тех людей, кто знал революционера-просветителя.
«В моём архиве несколько тысяч страниц записей о жизни Хамзы, — подчёркивал Яшен, — материалов, рассказывающих о его деятельности, творчестве, воспоминания его современников и родных». В итоге писатель подготовил ряд статей о нём и в достаточно зрелом возрасте написал роман-эпопею «Хамза». Совместно с Борисом Приваловым он подготовил и сценарий поставленного на киностудии «Узбекфильм» режиссёром, народным артистом СССР Шухратом Аббасовым многосерийного художественного фильма о Хамзе «Огненные дороги».
Роман «Хамза», и уже первая его часть, напечатанная в ряде номеров журнала «Шарк Юлдузи» за 1979 год, стал знаковым явлением во всей советской литературе. Такое мнение, высказывавшееся многими профессиональными критиками, подтвердится после выхода в 1982 году в издательстве «Советский писатель» романа на русском языке в прекрасном переводе, осуществлённом талантливым писателем и публицистом Валерием Осиповым, к сожалению, рано ушедшим из жизни и практически забытым в наши дни.
Документальный материал, достоверные исторические факты и подробности биографии «дорогого учителя» органично переплетаются в этом эпическом произведении с художественным вымыслом. На страницах романа возникает думающий, страдающий и радующийся, живой, эмоциональный человек со сложным и противоречивым характером, необычной, далеко не простой судьбой и с удивительно цельной натурой. Естественно, Хамза, как личность реально существовавшая и имевшая огромное влияние на соплеменников, показан в тесном единстве с эпохой, в которой он жил, боролся и творил.
Писатель убедительно, правдиво, достаточно подробно воссоздаёт эпизоды, бывшие в действительности, при этом живописуя саму ту атмосферу с её судьбоносными событиями, главным действующим лицом которых и был Хамза. Видим мы и тяжёлую жизнь узбекского народа на рубеже XIX и XX веков, когда Туркестан был колонией царской России и народы, населявшие его, страдали от непосильного двойного гнёта: как от местных баев и духовенства, так и от царских чиновников и русских капиталистов. Выразительны и печальны в повествовании картины о стяжательстве и жестокости эксплуататоров, о горькой и бесправной судьбе женщин Востока, являвшихся тогда предметом купли и продажи, о тёмном, полном вековых предрассудков существовании обездоленного народа.
Фактически же писатель вынес на суд читателя не жизнеописание главного героя, а представил многоплановый роман-размышление о сложной и противоречивой эпохе, в которой и формировался Хамза, ставший ещё до революции одним из самых просвещённых и оригинальных умов Средней Азии. От страницы к странице, от события к событию, описываемым Яшеном, не перестаёшь задумываться над тем, как он шёл по извилистым жизненным тропам и почему выбрал именно такой, полный риска и опасности путь? Почему он — пылкий юноша, мечтавший нести современникам свет добра, знаний и культуры, постепенно утрачивает веру во всевышнего и ищет новые идеалы? Как находит он в себе силы пережить разлуку с любимой девушкой, дочерью богача Зубайдой, по определению не могшей стать женой бедняка, и найти новую любовь в лице русской красавицы Аксиньи? Что побудило его стать на истинный путь борьбы? Как менялось его мировоззрение, а пылкая мысль обретала определённость, уверенность и убеждённость в правильности жизненного выбора?
На все эти вопросы писатель пытается ответить, показывая внутренний мир поэта и одновременно вводя в роман целый ряд как положительных героев, среди которых Фрунзе, Бабушкин, Степан Соколов, Юлдаш Ахунбабаев, так и отрицательных, представлявших силы контрреволюции: Медынского, Мияна Кудрата, Эргаша, Алчинбека, Садыкджанбая. Их присутствие в романе играет значительную роль и усиливает его как с чисто художественной стороны, так и в историческом плане.
Особо следует отметить фигуру Алчинбека — друга юности поэта, оказывающегося на позициях буржуазного национализма. И страшен он становится тем, что, надев маску лояльного Советской власти чиновника, прикрываясь личиной преданного социалистическим идеалам службиста, не упускает случая навредить делу и людям революции. В реальной действительности таких Алчинбеков было немало и далеко не всегда Советской власти удавалось их выводить на чистую воду.
Эти удачные писательские приёмы помогают увидеть главное — трансформацию мышления Хамзы и его приход в стан революционеров-преобразователей отжившего мира бесправия, мракобесия, гнёта и отсталости. Показывает Яшен и те обстоятельства, и тех людей, которые привели героя к этому пониманию: «Недавно мой учитель, научивший меня русскому языку, Орлов, показал мне книги великих русских мыслителей Герцена, Стасова. Раскрыл мне их глубокие суждения о народах Востока и Туркестана. Даже подарил мне с надписью книгу великого русского писателя Максима Горького «Мать»… Я пойду по пути истины, по пути просвещения».
Ключевое значение в эпопее имеет позиция самого рассказчика, энергетика его авторского слова, увлечённость судьбой героя. На своём пути, пролегавшем через «горячие точки» Туркестана начала прошлого века, Хамза повстречает удивительных людей, достойно представлявших то бурное и неспокойное время. Это были революционеры и писатели, общественные деятели и артисты. Их объединяла страстная ненависть к самодержавному государству и искреннее стремление жить иначе. Их судьбы и воссоздаёт неравнодушное слово писателя. Горячей верой в историческую правоту и моральную силу народа одушевлена стойкость красноармейцев, погибавших в жестокой борьбе с басмачами. Тем самым живописуется собирательный образ революционных борцов и коллективный портрет всего трудящегося люда туркестанских просторов.
«Хамза» — роман исторический, и создавался он по правилам этого жанра. И заслуга Яшена заключается прежде всего в том, что он смог собрать и изучить обширнейший материал. Но не менее важно и то, что в процессе работы над произведением писатель сумел также осмыслить факты и события из жизни Хамзы, исходя при этом из художественной концепции образа своего героя. Узловые моменты в его судьбе Яшеном показаны в тесной взаимосвязи с историей народа, с пробуждением у узбеков национального самосознания.
Принципиально важно и то, что при некоторых преувеличениях реальных возможностей героя, таких, например, при которых автор пытался наделить поэта способностями конспиратора и показать его универсальным музыкантом, мгновенно овладевающим игрой на никогда им дотоле не виданном рояле, в основном Хамза предстаёт перед нами живым, деятельным, способным в одночасье расположить к себе человеком. По сути, в романе всё учтено — и правда истории, и художественность, и нацеленность в настоящее и будущее.
Писатель всегда справедливо отмечал, что «Хамза олицетворяет сердце узбекского народа». С этим мнением нельзя не согласиться, и роман лишь усиливает его восприятие. В целом же, осмысливая образ основоположника узбекской советской литературы, обдумывая превратности судьбы этой многогранной личности, вспоминается авторитетное мнение Константина Симонова: «Мы можем смело утверждать, что его удивительная биография — одна из самых героических во всей советской литературе».
Потому-то Хамзу по праву и ставили в один ряд с такими подвижниками, писателями-коммунистами, как Николай Островский, Муса Джалиль и Юлиус Фучик. В родном же Узбекистане Хамза в советские годы был одним из самых уважаемых народных героев. Поселение Шахимардан, где он мученически погиб, называлось Хамзабадом. Об этом в завершении романа, кстати, говорит и Яшен, искренне радовавшийся: «Над могилой Хамзы часто поёт Санобар — это передают по радио песни в исполнении народной артистки республики Санобар Шадмановой». Однако всё это уже кануло в Лету, и имя Хамзы в современном Узбекистане не в числе первых его героев. Увы…
Камиль Яшен, убеждённый в том, что «писатель должен влиять на судьбы мира своим словом, своим действием», с молодых лет жил насыщенной жизнью. Его всё интересовало. Тесные отношения у него складывались с тружениками республики, и в первую очередь с хлопководами. Часто бывал он на стройках, в промышленных и сельскохозяйственных коллективах.
Большой авторитет он имел и среди руководства УзССР. Добрые и в то же время деловые отношения у него складывались с многолетним первым секретарём ЦК Компартии Узбекской ССР писателем Шарафом Рашидовым, который оказывал Союзу писателей республики постоянное внимание и поддержку. Значительный авторитет Яшен имел и в союзном центре. Знали и высоко ценили его прогрессивные писатели стран Азии и Африки, с которыми он поддерживал деловые и творческие контакты и которым в меру сил помогал.
«Нет ничего более чуждого нашей литературе, — подчёркивал Яшен в качестве одного из руководителей движения афро-азиатских прогрессивных писателей, — нежели пассивная созерцательность, тем более отстранённая от бурных событий современной жизни.
Мы не можем оставаться в стороне от той ожесточённой борьбы, которая развернулась сейчас вокруг проблемы сокращения гонки вооружений. <…> Прямая обязанность писателей-интернационалистов словом и делом содействовать борьбе народов Азии и Африки против империализма, колониализма, апартеида, за свободу и национальную независимость». Слова эти, между прочим, не растеряли своей актуальности и в наше неспокойное время.
Судьба отметила одного из самых выдающихся сынов Советского Узбекистана к тому же и долголетием. Он прожил большую жизнь, видел начало грандиозных преобразований, пришедших на его родную землю вместе с Советской властью, а затем в них активно и участвовал. Пришлось, как назло, лицезреть писателю и горькие дни начала девяностых годов XX века. На глазах рушился тот фундамент, в закладке которого присутствовала и его существенная лепта… Не просто было человеку, сформировавшемуся и состоявшемуся при советской социалистической системе, на девятом десятке лет переживать такие потрясения. Но времена, как известно, не выбирают.
В истории интернациональной советской литературы Камилю Яшену принадлежит заметная роль. Он был воистину крупной и незаурядной фигурой в литературном процессе как Узбекской ССР, так и всей необъятной страны. Он оставил потомкам внушительное творческое наследие, переведённое в большинстве своём на русский язык. Оно не утрачено: в библиотечных фондах России произведения писателя сохранились, вот только обращаются к ним читатели редко. Такова реальность. Посему хочется верить, что это славное советское имя всё же не будет окончательно стёрто из нашей памяти.